Черноморский заповедник
Природные условия Херсонской области не просто разнообразны, в какой-то мере они уникальны и неповторимы. Такое утверждение кто-то может считать и преувеличением, но факт остаётся фактом — на Херсонщине имеется такое сочетание природных ландшафтов, какого нет, пожалуй, ни в одной другой области Украины. Потому и заповедных объектов у нас немало. И наибольший из них по площади — Черноморский государственный биосферный заповедник (ЧГБЗ). О его жизни и проблемах в наше непростое время рассказывает директор Черноморского заповедника, кандидатабиологических наук Георгий Борисович Маяцкий.
Для справки.
Черноморский заповедник был создан 14 июля 1927 года и вошел в состав так называемых Приморских заповедников. Кроме его территории, в этой группе были Аскания-Нова и Азово-Сивашский заповедник. В настоящее время площадь этого заповедника — 89129 га. Из них — 14148 га суши и 74981 га заливов и прибрежных морских акваторий. Таким образом, на сегодняшний день ЭТО САМЫЙ БОЛЬШОЙ ЗАПОВЕДНИК УКРАИНЫ.
Почему был создан Черноморский заповедник? Еще в бывшем Советском Союзе, когда природа не была столь «освоена» человеком, как сейчас, острова и прибрежные земли Херсонщины славились птичьим царством. Для охраны птиц в основном и был создан Черноморский заповедник. На его территории расположены огромные гнездовые колонии таких видов птиц, как чайки, крачки, кулики.
Этому заповеднику, впрочем, как и другим, пришлось пережить немало бед. Его миновали разгромные сокращения территории в 30-е и 50-е годы прошлого века, когда общая площадь заповедников СССР была уменьшена в несколько раз. Но три первых директора Черноморского заповедника были расстреляны. В обвинительных приговорах значилось: «Создание базы для подготовки контрреволюционных отрядов (!)».
Уже в 1980-е годы нависла новая угроза. Исходила она от министерства водного хозяйства. (Потому я и решил напомнить о тех событиях, чтобы было ясно с какими силами приходится иногда «сражаться» заповедным объектам. — Примеч. авт.) К тому времени стало ясно, что в силу ряда причин (прежде всего постройка плотины Каховской ГЭС) уровень Днепра заметно снизился, увеличилась солёность воды в Днепро-Бугском лимане. Для решения проблемы был разработан проект создания Очаковской дамбы. Она должна была перегородить Днепро-Бугский лиман, уменьшить сток из лимана в море и, якобы, повысить уровень Днепра. Если бы проект был реализован, природе нанесли бы колоссальный ущерб. Потому что, во-первых, уровень Днепро-Бугского лимана повысился бы настолько, что началось бы подтопление и заболачивание всего Нижнеднепровского региона. А во-вторых, сам лиман и Нижний Днепр превратились бы в стоячий водоём. Последствия предугадать не сложно. Ведь тогда резкое падение содержания кислорода в воде, отравление и гибель рыб и других обитателей реки были бы не каким-то ЧП, а нормой. К счастью, оба проекта не были реализованы.
Что касается сегодняшних проблем. Главная из них, по словам директора Черноморского заповедника, — отсутствие внимания к заповедному делу и к заповедникам на государственном уровне. Ведь уровень финансирования явно не отвечает потребностям заповедного дела: задержки в выплате заработной платы и крайне скудное финансирование научных исследований и охраны.
Прошлый год был критическим для заповедника. В течение 10 месяцев выплачивали лишь заработную плату! А средств на оплату электроэнергии, связи, транспортных расходов, снаряжения не поступало до ноября! В том числе средств, необходимых для охраны заповедника.
Выручило то, что сухопутную часть заповедника нарушители практически не посещают, даже до буферной зоны редко добираются. Гораздо больший соблазн — акватории Ягорлыцкого и Тендровского заливов, а точнее — их рыбные запасы. Развал многих рыболовецких колхозов привёл к тому, что бывшие члены этих хозяйств объединились в группы, занимающиеся незаконным ловом рыбы в морских акваториях. Не отягощённые ни нормами вылова, ни нормами морали, эти «объединения» не стеснены в средствах (и имеют достаточно надёжные «крыши». — Примеч. авт.). Бороться с такими нарушениями непросто и небезопасно.
Современной системы радиосвязи у охраны заповедника нет. Но предусматривалось ее приобретение. Средства на это пообещали выделить Мировой банк и Глобальный экологический Фонд в рамках программы по охране Азово-Черноморских путей миграций птиц. На нужды Черноморского заповедника предусматривалось выделить $ 700 тысяч. Ведь, согласно мировым стандартам, средства связи, транспорт, горюче-смазочные материалы, снаряжение, научные исследования и их опубликование — это не роскошь, а необходимость. То, без чего и заповедного объекта, как такового, нет. Возможно, кто-то подумает: мол, нечего им такие деньги давать — есть дела поважнее. Могу успокоить: Черноморский заповедник их не получил. Впрочем, как и многие другие исследователи и природоохранники «на местах» (о Киеве не знаю — как-никак столица. — Примеч. авт.). Хотя известно, что и Мировой Банк, и Глобальный экологический фонд от своих намерений не отказывались. Да вот всё мешают разные «мелочи». То Украина медлит с принятием решения о прекращении выпуска холодильных установок, работающих на фреонах. Напомню: из-за воздействия фреонов разрушается озоновый слой планеты. И международным организациям не очень-то хочется оказывать поддержку в сохранении окружающей среды стране, которая сама не может (или не хочет. — Примеч. авт.) эту среду сохранять. То с нелицензионными дисками у нас «нелады», то претензии по поводу «отмывания» денег. И опять «не с руки» как-то предоставлять финансовую помощь государственным учреждениям страны, которая (якобы!) нарушает международные нормы. Правда, можно сказать, что все эти претензии Запада несправедливы, необъективны и даже — противоправны. Только ведь птицам и зверям от этого, как говорится, не легче. Как и тем, кто их охраняет и исследует.
Помимо этого, у нас в стране не решена проблема управления заповедными объектами. Заповедники и национальные парки Украины подчинены Министерству охраны окружающей среды, Академии сельскохозяйственных наук, отделению общей биологии Академии наук, Госкомитету по лесному хозяйству. Не берусь судить, что в этом разнообразии хорошо, а что плохо. Но реальность такова: отсутствует система управления заповедными объектами.
Кстати, Георгий Борисович вспоминал, что было в истории заповедников Украины «золотое время», когда они подчинялись управлению по заповедникам при Совете Министров. И, судя по всему, это время действительно можно назвать золотым: существовала организация, единственной задачей которой было обеспечение заповедных объектов. «Это мечта каждого из директоров заповедников Украины», — эти слова Георгий Маяцкий повторил дважды. Но как бы ни было трудно, заповедник будет работать и выполнять свои задачи. Пусть даже реальность такова, что делать это сейчас ох как непросто! О многом можно было бы ещё рассказать. Например, о том, как в 1990-е годы кое-кому из «новых украинцев» захотелось выстроить дачные участки на территории Черноморского заповедника. К счастью, этого не произошло: помогли статус заповедника и позиция администрации и сотрудников. Можно долго говорить и о проблемах нового участка заповедника — Ягорлыцкого полуострова (Ягорлыцкого кута), можно немало написать. Значительная часть Ягорлыцкого кута — территория военного полигона — вошла в состав заповедника лишь в 1998 году. И её необходимо осваивать, что называется, «с нуля»: ликвидировать последствия деятельности полигона, оборудовать кордоны и так далее. Деньги на эти цели до сих пор фактически не поступили. А в век невиданного оскудения природы любой (даже самый крохотный) кусочек земли, не изгаженный человеком — это огромная ценность. Потому и Черноморский заповедник, и другие заповедные объекты Украины — это наше национальное достояние и далеко не обуза.