Пожирателей урожая будет меньше
Резкие колебания численности видов из года в год характерны для всего живого: для одних больше, для других меньше. У этого явления немало названий. Пожалуй, самое точное – волны жизни.
Волны жизни – колебания численности особей в популяции. Термин введён русским биологом С. С. Четвериковым в 1915 году. Подобные колебания численности могут быть сезонными или несезонными, по-вторяющимися через различные промежутки времени.
Большая Советская Энциклопедия
Вначале – несколько примеров
Канада, 1930-е годы. Молодой биолог Мак-Лулич решил «покопаться» в архивах компании Гудзонова залива. Записи вели с нордической пунктуальностью, среди них были заметки и о торговле пушниной – одной из важнейших сторон деятельности компании. Просмотрев их, Мак-Лулич обнаружил, что численность многих пушных зверей постоянно изменялась: то их было больше, то меньше. Например, в 1865 году компания закупила почти 160 тысяч шкурок зайца. А через три года – еле-еле 2 тысячи. Нечто подобное происходило и с рысью. Только с меньшим размахом и с отставанием на 1–2 года.
Не менее впечатляющими примерами подобных явлений приметен юг Украины и Херсонская область, в частности. Самые известные – колебания численности вредителей и переносчиков опасных заболеваний. О них хорошо знают агрономы и сотрудники санитарно-эпидемиологических станций. «Прыгает» численность самых разных наших «соседей», которые доставляют нам неприятности: клещей, белой американской бабочки, яблоневой плодожорки, колорадского жука, грызунов – мышей и полевок.
Другой пример – каракурт. Его численность также непостоянна. И раз в 4–5 лет его бывает особенно много. А уже через 2–3 года (примерно раз в 4–5 лет) о нем почти не слышно.
Что происходит?
Причины этого явления, в общем-то, известны. Это изменения различных условий: климата, погоды, наличия корма и так далее. Но, скорее всего, здесь есть и какие-то внутренние предпосылки. Происходит примерно вот что: если численность каких-то существ слишком уж сильно увеличилась, то количество кормов уменьшается и распространяются болезни. Более того, начинаются конфликты – из-за перенаселенности. И даже «сверхлюбвеобильные» кролики и мыши перестают размножаться. Их становится очень мало. В общем, впечатление такое, что природа запускает маятник. Точнее, целую систему: ведь из-за того, что «прыгает» численность жертв, нечто подобное происходит и с хищниками. На Херсонщине после «мышиного» года почти всегда приходит год «лисий». Думаю, понятно почему.
Херсонщина: одних много, других мало
Для Херсонщины это явление – волны жизни – представляет не только академический интерес. И после нынешней зимы неплохо бы сделать выводы и дать прогнозы. Например, численность лис – давняя «головная боль» и для врачей-эпидемиологов, и для охотоведов, охотников. Ведь как только численность этого зверя превысит определенный показатель – жди вспышки бешенства. Всё закономерно: срабатывают природные механизмы регулирования численности. Вот только нам от этого не легче.
Заяц-русак – другая проблема. Его у нас за последние годы стало гораздо меньше. Почему? Никто не знает. Со всей ответственностью могу заявить: именно в этом случае ни законопослушные охотники, ни браконьеры особой роли не сыграли.
Чего, пожалуй, не скажешь о фазанах: последней осенью их было очень даже немало. Этому в том числе способствовало и то, что в прошлые годы этих птиц в угодья не раз выпускали охотники. Ну еще и сочетание условий помогло: урожайные кормами годы, теплые зимы…
Жуки и каракурты не страшны
Уж эту зиму теплой явно на назовешь! Закономерен вопрос: каковы будут ее последствия – и ближайшие, и отдаленные? Разумеется, для подробного ответа необходимы специальные исследования. Но кое-какие выводы уже вырисовываются.
Можно сказать почти однозначно: нынешняя зима была нелегкой, и даром это для наших братьев меньших не прошло. Тем более что сильные морозы добирались и до потаенных укрытий под корой деревьев и в почве. Поэтому вполне вероятно, что большинство вредоносных насекомых в этом году сильно вредить не станут – из-за потерь «личного состава». Так что колорадский жук, плодожорки и прочие поедатели урожая в этом году, скорее всего, будут не страшны. То же самое – в отношении каракуртов и клещей: думаю, что и их январские и февральские морозы так же достали: промерзание почвы снижает численность зимующих там членистоногих.
Что касается комаров, тот тут вопрос более сложный. Конечно, нынешняя зима их тоже «придавила»: количество перезимовавших насекомых станет меньшим, чем прошлой весной. Но ведь размножаются-то они в воде! А воды будет немало. В том числе – мелких временных водоемов, которые так необходимы комарам для размножения. Так что как бы не повторился май 2007-го! Тогда на Кинбурнском полуострове без штормовки, марлевой накидки и перчаток даже передвигаться было непросто – не то что сидеть или стоять. Впрочем, те места всегда были более «комариными» – из-за большого количества озер и лимана.
Многих иных надоедливых и шкодливых тоже станет меньше. Но! Ничто не бывает навсегда. И даже если какого-нибудь совсем уж «доставучего» жука или бабочки в этом году вы не увидите совсем – не обольщайтесь. Его численность очень упала, но генофонд не исчез. Более того, суровые условия «очистили ряды» от слабых, больных и «скандалистов» – тех, кто не умеют ладить с соседями и подвержены стрессам. Пишу об этом совершенно серьезно – есть такие данные. Поэтому уже в нынешнем году мышки и полевки, бабочки и жуки, клещи и гадю-ки будут наверстывать упущенное – размножаться. Некоторые проявят себя уже в следующем году: их будет немало. Но потери были особенно велики, так что подъем численности станет особо заметным в 2011 или в 2012 году. Особенно в том случае, если зимы окажутся теплыми.