Отход от собирательства
Последние два из известных мне писем Сильванского к Иванченко являются единственными источниками, позволяющими узнать о том, как протекала его жизнь в начале 1930-х годов. Возможно, их переписка продолжалась бы еще, но по каким-то причинам сначала Иванченко со своей стороны прервал ее, а позднее это сделал и Сильванский. Вот что последний писал своему адресату 30 января 1931 года — спустя полгода после отправки цитировавшегося выше письма: «Дорогой Николай Николаевич, Давно не писал Вам, я не получал от Вас ни писем, ни экслибрисов. Какие у Вас новости? Посылаю Вам только что появившийся знак Боротадвы [за правильное написание фамилии не ручаюсь. — С.С.] Сергея Филипповича (Москва) работы А.В.Скворцова и гербовый [знак] Дунт-Берковского. Это все, что за последнее время появилось в Москве. Вот такие дела. Сейчас печатается моя брошюрка «Книжные знаки Н.С. Бом-Григорьевой». Получили ли Вы мою книжечку о Фреймане? Если нет, черкните — я пришлю Вам обе вместе. Вы обещали мне выслать первые три номера журнала «Библиотеки и библиография». Если это возможно, пришлите — буду несказанно благодарен. Сейчас с Н.Н.Орловым готовим указатель к журналу «Советский коллекционер» за 9 лет. Интересует ли Вас «Домик в Коломне» с гравюрами Фаворского? Недавно сдал в набор небольшой очерк по украинскому экслибрису. Всего доброго. Искренне преданный Вам С.Сильванский».
Объявление в херсонской газете «Рабочий» за 1926 г. (фрагмент)
А в последнем письме к Иванченко Сильванский проливает свет на некоторые обстоятельства своей московской жизни и объясняет причину задержки в переписке с ним, как оказалось, длительное время находившимся за пределами Украины: «Дорогой Николай Николаевич, Простите, что так долго (больше года) не отвечал Вам на Ваше милое письмо. Я бесконечно рад, что Вы возвратились на Украину и, надеюсь, продолжаете заниматься любимым книжным делом. Я не отвечал Вам так долго не потому, что не хотел, а попросту, будучи весьма обременен работой и, находясь беспрестанно в командировках, каждый раз откладывал писание письма, так как хотел подобрать для Вас кое-что из изданного мною за эти годы, но так до сих пор этого и не сделал. Сейчас я тоже накануне отъезда в Ленинград, где пробуду дней десять. По возвращении обязательно подберу для Вас все возможное и пришлю, если Вы еще в Чернигове. Очерк по украинскому экслибрису я включил в большую статью «Экслибрисы народов СССР», помещенную в журнале «Советский коллекционер». Во Львове очень хорошо издали отдельной книжечкой мою статейку об экслибрисе Сахновской, но этого издания, к сожалению, у меня остался один экземпляр».
Львовская книжечка, о которой упоминается в письме, называлась: «Олена Сахновська. Книжкові знаки. Текст Сергія Сильванського. Редакція з передмовою Павла Ковжуна». Она вышла тиражом 350 экземпляров в серии «Майстри українського книжкового знаку». В примечании к ней сказано, что «стаття Сергія Сильванського перекладена з московського місячника «Советский коллекционер», ч. 7, 1932». Книжечка была отпечатана во львовской типографии «Наукового товариства ім. Шевченка». Изданная под эгидой «Асоціації незалежних українських мистецтв» работа Сильванского о книжных знаках Елены Сахновской вышла в 1934 году, что позволяет примерно определить дату цитировавшегося его письма к Иванченко: середина или ранняя осень 1934 года. На это отчасти указывает и его заключительная часть: «Последние три года я как-то отошел от собирательства и ничего не пишу, а становится уже скучно и, кажется, скоро я искушусь вновь. Об Усачеве в украинском львовском журнале я поместил статью со многими воспроизведениями его гравюр. Журнал этот — «Українське мистецтво», в котором большое участие принимал Ковжун, о котором я также поместил статью в «Советском коллекционере». Буду очень рад получить от Вас весточку. От души и сердечно жму Вашу руку. Ваш С.Сильванский. Мой адрес: Москва, Солянка, 12, Дворец труда, УК Союза Автоработников. Мне».