Спуск первой баржи судозавода 12 октября 1951 года. Этот день и стал Днем рождения завода

И вот наступил день спуска на воду первой баржи — осенний день 12 октября 1951 года. По Днепру гуляли белые гребни волн, но ни серое небо, ни пронизывающий ветер не могли испортить радостного настроения немногочисленного коллектива судостроителей. Приближалась торжественная минута рождения первенца: баржа стояла на салазках бокового стапеля, подготовленная к спуску.

Впервые на заводе звучали слова первого командующего спуском А. И. Оленина: «Выбить стрелы! Рубить задержники!» Все замерли, вытянувшись от напряжения, внимательно присматриваясь к происходящему. И тут случилось непредвиденное. В соответствии с установленным порядком спуска, после того, как выбиты клинья и баржа удерживается только носовыми и кормовыми канатами, для того, чтобы они перерубались одновременно, стапелыцики установили две гильотины, которые тонким пеньковым шнуром соединялись между собой. При перерезании этого шнура оба ножа гильотин должны были упасть одновременно и перерубить каждый свой канат. В действительности перерубился только кормовой канат, и баржа кормой стала скользить по спусковому устройству, в то время как носовая часть, удерживаемая вторым канатом, оставалась на месте. Создалась угроза заклинивания баржи на спусковых полозьях. Секунда, вторая... и, наконец, команда: «Руби канат!» (такой вариант предусматривался). Мастер такелажных работ стапельного цеха, бывший моряк Г. А. Стукан, широко расставив ноги, занес над головой отточенный, как бритва, топор и, вложив всю свою богатырскую силу, рубанул по канату. Заскрипели полозья, баржа вздрогнула и с большим перекосом, набирая скорость, устремилась к воде, оставляя дымки испарявшейся насалки над спусковыми дорожками. Раздался удар о воду, и в то же мгновение баржа закачалась на волнах, удаляясь от берега.

Загремело «Ура!» Люди поздравляли друг друга, жали руки, хлопали по плечам. Г. А. Стукан, лучший такелажник завода, отдавший ему впоследствии почти сорок лет своей трудовой деятельности, облегченно вздохнул, сдержанно улыбаясь, вытер лоб рукавом брезентового плаща, и по-плотницки положив топор на плечо, понес его в бытовку...