Херсон от Рождества до Пасхи: традиции христианские и не очень…
Что и говорить – религия в дореволюционном Херсоне, впрочем, как и по всей стране, была неотъемлемой частью жизни общества, невзирая даже на различие вероисповеданий. В православной среде это особо проявлялось в череде долгожданных зимне-весенних празднеств. Что, конечно же, нашло свое отражение на страницах местных газет: таких, как знаменитый херсонский «ЮГъ» Виктора Гошкевича, «Родной край», «Южная Русь», «Херсонская мысль» и других. К счастью, большая часть херсонской периодики того времени сумела пережить перипетии и коллизии ушедшего века и сохраниться до наших дней в архивах библиотек. А посему в преддверии главного христианского праздника – Святой Пасхи – совершим небольшой экскурс по этим старым страницам и окунемся в атмосферу Херсона столетней давности.
Салюты на… Рождество и Крещение
По всей видимости, корни современных новогодних салютов нужно искать в нашем дореволюционном прошлом. Если верить местным газетам, 100 лет назад херсонцы просто обожали громкую праздничную стрельбу. Однако это происходило совсем не в Новый год, который отмечали в те времена довольно скромно. Праздничную канонаду херсонцы устраивали на православные праздники!
Конечно, подобное нарушение спокойствия добропорядочным гражданам очень не нравилось, впрочем, как и блюстителям порядка. Поэтому ежегодно в преддверии религиозных торжеств в газетах появлялись объявления такого типа: «Г-н херсонский полицмейстер напоминает жителям города Херсона о том, чтобы не стрелять в городе и оставить обычай производить стрельбу во время рождественских праздников, крещенского водосвятия и др. религиозных обрядов, тем более что уже были случаи несчастий с людьми от подобной стрельбы» (газета «ЮГъ», 1900 год).
Правда, ни эти объявления, ни действия полиции, «привлекавшей нарушителей к ответственности», искоренить этот обычай так и не смогли. А газеты продолжали сообщать о травмах и увечьях, полученных во время праздничных салютов.
Масленичные забавы бедных и богатых
Особой популярностью в Херсоне пользовались также беззаботные масленичные забавы. Обычно в предшествующую Великому посту веселую неделю в городе устраивали общественные и благотворительные балы, вечера, маскарады: «Самым удачным был грандиозный бал, устроенный херсонским благотворительным обществом. Он удался во всех отношениях… Были оригинальные идейные маски на злободневные темы. Удачно представлен в зале вечер в Венеции с огнями в окнах венецианских замков, с иллюминацией на улицах и непременной гондолой и гондольерами с мандолинами. Переносящий вас в прекрасную Венецию красивый грот с шампанским. Приятно сервированные столы с закусками и напитками…» (газета «Родной край», 1909 год).
Конечно, посещение такого мероприятия было не каждому по карману. Беднота веселилась несколько иначе, опять же добавляя «тяжелой головной боли» местной полиции. Народным «увеселительным местом» служила Арнаутская (ныне Пушкинская) или Запорожская улицы на Забалке. Обычно продолжалось это разгульное действо три дня – с пятницы по воскресенье. Здесь уж каждый «отвязывался» как мог, а спиртное текло рекой. Главными и неизменными персонажами хмельного забалковского маскарада, смешившими публику, были Янкель во фраке и с женским цветастым зонтом, Капан в лаптях и с кнутом в руке, а также Цыган с Медведем и Чёрт. Обыватели, одетые в различные специально подготовленные к празднику маски и костюмы, довершали картину.
Ежегодные попытки полиции прекратить народный «машкарад» заканчивались неудачей. Ну, может быть, иногда публика вела себя немного смиреннее: «Масленица Забалкой прошла сравнительно спокойно, без обыкновенных уличных безобразий. Центром общего дневного веселья простонародья в этом году служила Запорожская улица. Ряженых было свыше 100 человек» (газета «Херсонский вестник», 1908 год).
Ничего себе праздничный стол!
Теперь, думаю, нелишне было бы вспомнить и праздничную продуктовую корзину: «К масленице! Свежезамороженные форель, сиги, лососина, стерлядь, осетры крупные на разрез и небольшие штучные целыми. Дешевле здешних рыночных цен. Превосходная навага и свежие снетки для блинов. Икра зернистая, икра салфеточная в мешочках, икра настоящая Ачуевская, икра паюсная Темрюкская недорого. Икра кетовая, свежая зернистая, икра жереховая. Угри, сиги копченые, лобань крупная вяленая на вес. Кизлярские копченые сельди-гигант. Двинская семга, любительская лососина жирная и малосоленая. Донской осетровый балык. Теш и балык белорыб. Вобла копченая крупная, ачуевские рыбцы и шамая, миноги нарвские весовые. Сельди королевские, керченские и дунайские. Отборные копчушки, матки и обыкновенные» (газета «ЮГъ», 1911 год).
И это всё в нашем Херсоне, и по ценам, большинству обывателей вполне доступным! Пожалуй, теперь всё вышеперечисленное для большинства из нас так же недосягаемо, как звезда в небе. Что же касается «копчушек», я только недавно узнал, что перед подачей на стол этих небольших золотистых рыбок обливали спиртом и поджигали. Когда же спирт догорал, шкурка с рыбок снималась сама собой…
Верба бьёт – полиция арестовывает
По окончании масленичных забав начинался строгий Великий пост, заканчивавшийся Светлым Воскресеньем. В последнее воскресенье перед Пасхой, Вербное, городской полиции снова находилась работа: «В день освящения Святой вербы многими принят кощунственный обычай, клонящийся к нарушению должного уважения к христианской вере: “стегание вербой” с приговором “не я бью, верба бьёт”. Предлагаю всем чинам полиции иметь строгое наблюдение за недопущением подобного кощунства, задерживая виновных для привлечения к ответственности. Полицмейстер Шишкин» (газета «Родной край», 1909 год).
Виновных хватали, наказывали. Однако всё равно, как писал в своих воспоминаниях городской старожил Иосиф Векслер, «рискованно было ходить среди рабочей молодежи, которая в шутку своими вербами избивала проходящих».
Непристойные открытки
В начале второго десятилетия ХХ века стражам порядка и хранителям христианской нравственности работы прибавилось: «В продаже появились пасхальные открытки непристойного сюжета, несоответствующего идее церковного праздника Святой Пасхи. Особое внимание требуется обратить на открытые письма заграничной печати» (газета «ЮГъ», 1913 год).
Но это касалось только открыток «безнравственного» содержания. А вообще традиция поздравлять друг друга с помощью открыток уже тогда была очень популярной. «Городские поздравительные карточки в первый день Святой Пасхи должны подавать заблаговременно, к доставке в город и пересылке в другие места, по бандерольной таксе: 1 копейка – город и 2 копейки – иногородние. Допустимо добавлять письменно только адрес и звание отправителя, и приветствие не более чем в 5 слов. Карточки, заклеенные в конвертах (хотя бы и с обрезанными углами) и с более распространенными надписями, оплаченные по бандерольной таксе, доставляются адресатам со взиманием доплаты по таксе закрытых писем. Бандероли вовсе не оплаченные и почтовые карточки, на рисунках коих нанесена смесь слюды с толченым стеклом, не доставляются адресатам и не пересылаются почтой» (газета «Южная Русь», 1913 год).
«Мойтесь не только в чистый четверг!»
Накануне пасхальной недели многочисленные херсонские благотворительные общества проводили сбор средств на праздничные подарки неимущему населению. Кроме пожертвований горожан в этот фонд по-ступали средства, собранные от проведения различных лотерей: «Розыгрыш пасхальных продуктов в 12 часов дня в Американском биоскопе. На 5000 билетов имеется 700 выигрышей. В том числе: 10 живых барашков,10 поросят, 10 индюков, 10 гусей, 100 уток, 100 кур, 20 окороков копченых лучших сортов, 100 фунтов колбас московских, 2000 яиц свежих, 200 коробок консервов, мука для пасок, чай, сахар и пр.» (газета «Южная Русь», 1913 год).
Четверг накануне Пасхи – день, когда Христос омыл ноги своим ученикам, ассоциировался у многих херсонцев с очередным суеверием, не имевшим ничего общего с христианством: «Верят, что в Чистый четверг тела должны быть чисты, здоровы, целебны, красивы, долговечны. Поэтому наши барышни, не обладающие изящной наружностью и здоровьем, должны выкупаться в этот день на рассвете в воде, чтобы приобрести упомянутые достоинства. Я знал об этом суеверии и проверил, так ли это. Действительно, весь берег до восхода солнца оглашался плеском воды. Купались, обмывались, чтобы быть красивыми. Купались и те, кто в течение года и ног-то не мыл. Таким образом, это суеверие имеет и свои хорошие стороны. Мойтесь, барышни, не только в Чистый четверг, но и каждый день, и будьте здоровы, а здоровье дает красоту» (газета «ЮГъ», 1913 год).
В предшествующие Пасхе дни были запрещены все увеселительные мероприятия, закрыты театры
и биоскопы. «Торговля спиртными напитками не должна производиться в пятницу Страстной недели и первый день Святой Пасхи. Поэтому сегодня все питейные заведения закрыты» (газета «ЮГъ», 1900 год).
Пасха: звонят колокола
И вот, наконец, самый главный христианский праздник. В этот день на удивление трезвый и чинный люд под звон колоколов многочисленных городских соборов радостно спешил на праздничное богослужение. Но, пожалуй, больше всех радовались беспечные дети и представители профессий, для которых Рождество и Пасха были двумя единственными выходными днями в году.
В три первых дня Пасхи, по установившемуся издревле обычаю, дозволялось всем желающим обывателям подниматься на колокольни церквей и трезвонить в колокола. Правда вскоре, после ряда неприятных происшествий, этот обычай был всё же упразднен.
Завершалась пасхальная неделя днем поминовения усопших. Вопреки установившейся у нас нынче традиции, этот день совсем не на-поминал языческую вакханалию на костях своих предков:«Вчера в день проводов масса народа двигалась по направлению к кладбищам. Духовенство выбивалось из сил, не успевая служить панихиды по умершим. Порядок ничем не был нарушен. Пьяных совсем не было видно. Так как казенные лавки были закрыты до 12 часов дня и полиция зорко следила за проходящими, не допуская на кладбище несущих водку и удаляя с кладбища тех, у кого таковая имелась» (газета «ЮГъ», 1899 год).