«Херсонцы любят лечиться и сниматься…»
Продолжаем знакомить наших читателей с бытовой и технической историей старого Херсона. Ныне на очереди – рассказ о том, как и когда херсонцы познакомились с фотографией
Со скоростью сонной улитки
Что и говорить, человеческая цивилизация всегда желала запечатлеть и сохранить для потомков индивидуальные черты лиц её представителей. Вспомните хотя бы античную культуру с её множеством мраморных изображений портретов и идеальных тел. Да вот беда, до поры создание этих портретов было сопряжено с большими трудностями, к тому же требовало тяжёлого, напряжённого и длительного труда талантливых скульпторов либо художников-портретистов. Стоит ли говорить о том, что в прежние времена портрет был исполнен в единственном экземпляре, и для его повторения пришлось бы затратить не меньше времени, чем для создания самого оригинала. А ещё стоимость заказного портрета была непомерно высокой, так что оной привилегией могли пользоваться лишь лица с хорошо утрамбованным кошельком. Такое положение дел сохранялось не один век.
И вдруг во второй четверти ХІХ века всё как по мановению волшебной палочки изменилось: был изобретён фотографический способ сохранения изображений. Официальным годом рождения фотографии считается 1839-й. А первыми, кто познакомился с нерукотворным уже изображением, стали жители Парижа, по праву считающегося законодателем новых мод. Это уж потом, чуть укрепившись в столице Франции, фотография начала своё триумфальное шествие по всему миру. Правда, с разной скоростью. И если всего спустя несколько лет, перебравшись через океан, она уже успешно развивалась в Новом Свете, то расстояние от Парижа до Херсона фотография преодолела со стремительностью сонной улитки – не менее чем через четверть века. Нет, конечно, я не спорю, возможно, кто-либо из весьма почтенных и совсем не бедных жителей Херсона и имел к тому времени уже свой фотографический портрет, сделанный где-нибудь в столице или вообще за пределами империи. Однако большинству обывателей сие чудо было ещё незнакомо совершенно.
Первые фотограф и фотосалон в Херсоне
Зачинателем фотодела в нашем городе стал представитель местной богемы – художник Пётр Крестоносцев. Долгое время о нём не имелось никаких сведений, кроме фамилии. Местная херсонская история сохранила лишь информацию о том, что мастерская художника Крестоносцева располагалась «против собора» (бывшая улица Соборная, ныне Ленина), в доме Войнарского. Теперь же стало известно, что основной трудовой деятельностью Петра Александровича Крестоносцева (Волгина) в означенное время было преподавание рисования и черчения в Херсонской гимназии. О том же, что он ко всему тому был вполне состоявшимся художником, говорит тот факт, что в 1866 году за портрет девицы Щербатовой и картину «Сборщик даяний на храм» Крестоносцев получил звание классного художника первой степени и спустя несколько лет, наконец, – звание академика.
В 1866 году постигший азы фотодела художник устроил в своей мастерской в Херсоне первый фотосалон и химическую лабораторию, где начал всерьёз заниматься фотографией. Первые фотографические портреты, выставленные в окнах мастерской художника, повергли херсонских обывателей в полный шок. Ещё бы! Какое поразительное портретное сходство, да и лица на портретах – как живые! Что и говорить, перед мастерской художника, находившейся на многолюдной улице старого Херсона, всегда толпился народ. Те, кто мог себе позволить потратить «пятичницу» (бумажку в пять рублей. – А.З.), не преминули сим воспользоваться и заказать свой портрет. По-видимому, Крестоносцев слишком увлёкся новым делом, ибо его послужной список преподавателя рисования и черчения в дальнейшем полнится рядом служебных назначений в иные учебные заведения Херсона и, наконец, губернии. Впрочем, это можно объяснить и тем, что практическим применением фотографии заинтересовалась местная полиция. А как же иначе, ведь до сего времени не существовало удобного и действенного способа розыска преступников. Словесные же ориентировки, особенно на лиц, «не имевших особых примет», были практически бесполезны и не работали. Теперь же, с изобретением фотографии, работа сыска менялась коренным образом. Словом, местная херсонская полиция приложила немало сил, чтобы использовать детище Крестоносцева в интересах своей службы.
Херсонская губернская фотография
Буквально спустя полгода после открытия фотосалона по городу поползли слухи о том, что Крестоносцев сворачивает своё предприятие и продаёт фотографию. Называли даже покупателя – губернскую типографию. Слухи оказались правдивыми. Согласно заключённому договору, художник обязался обучить фотоделу двух прикомандированных к его пока ещё не проданному салону типографских учеников.
В середине марта 1867 года в городе официально открылась Херсонская губернская фотография, а в средине мая, дождавшись окончания учебного года, Крестоносцев оставил службу в гимназии.
Поначалу губернская фотография обслуживала лишь государственные учреждения, одним из которых было и херсонское полицейское управление. К слову, к тому времени лишь в двух городах бывшей Российской империи – в Москве и Елисаветграде (ныне Кировоград) – полицейская служба использовала в розыскной работе фотографические карточки преступников. Херсонское полицейское управление стало третьим. Это уж потом, после Херсона, фотографические карточки освоил киевский сыск. Интересно, что, как сообщала херсонская газета «ЮГъ», в 1900 году сыскное отделение Киева обратилось письменно к полиции Херсона с требованием прислать списки и фотографические карточки живших в городе воров, «…чтобы не допустить их оперировать в случае приезда в Киев». Впрочем, делиться фотокартотекой преступников херсонский сыск явно не пожелал, ибо на запрос последовал лаконичный ответ херсонского полицмейстера: «В подведомственном мне городе воров нет и не проживает».
Первая херсонская губернская фотография оказалась предприятием весьма успешным. Спустя год появилась возможность сделать её общедоступной. В 1868 году в газете «Херсонские губернские ведомости» напечатали следующее объявление: «Желая сделать заведение общедоступным, губернская фотография вошла в сношение с главным депо Санкт-Петербурга и получила от него новый прибор Дальмейера, химические продукты и другие принадлежности лучшего качества и в больших размерах, по самым дешёвым ценам, нашла возможным удешевить работы до следующих цен: фотография на чёрном фоне –2 рубля, белом – 3 р. Под зеркальным лаком – 5 р. Карточки в два лица – 3 р. Портреты в целую пластинку – 3 р. Группы в целую пластинку (от 3 до 5 лиц): первая – 2 р., последующие – 1 р. От 10 до 20 лиц: первая – 5 р., последующие – 1 р.». Если учесть, что 2–3 рубля составляли дневной заработок некоторых групп населения, то цены всё же кусались. Тем не менее количество жаждавших запечатлеться немедленно возросло. С первого дня открытия общедоступной фотографии она была довольно популярным учреждением Херсона. Теперь же в отведённое для приёма заказов время – от 12 до 4 часов пополудни – у дверей заведения было так многолюдно, что пара фотографов с начала дня работала не покладая рук.
Херсон – город фотографов?
Позволю себе маленькое отступление, хотя, пожалуй, не открою Америку, если скажу, что с момента изобретения фотографии отрасль сия подвергалась различным, иногда совершенно необычным, экспериментам, сегодня уже окончательно забытым. Скажем, объявление в одной из херсонских газет на грани смены веков: «Приехав на короткое время, принимаю заказы по фотоскульптуре, съёмка портретов с натуры и проч.» совершенно ни о чём не скажет современному херсонцу. Меж тем ключевое слово фотоскульптура могло поведать обывателям в начале века об изобретении некоего Зельке – своеобразном объёмном фотопортрете. Сущность его составляют несколько десятков фотографических снимков, отснятых как бы «послойно» специальным фотоприспособлением, а затем вырезанных по контуру и наклеенных в строгой последовательности на основу. Этот способ создания фотоскульптуры был детально описан в одном из номеров журнала «Нива» в 1902 году, иллюстрациями из которого оформлено это повествование.
Успех и востребованность губернской фотографии в Херсоне подтолкнули к действию иных предпринимателей, и вскоре в Херсоне стали открываться новые фотосалоны. К началу ХХ века их количество достигло уже не менее двух десятков, и это – в небольшом городке, каким был в то время наш Херсон! Наиболее известными херсонскими фотографами, чьи работы сохранились до наших дней в переживших революционные невзгоды семейных альбомах, были В. Берштейн, К. Герингер, О. Гершкевич, А. Заранкин, Л. Кофф, Б. Волковир, Г. Можаровский, М. Глоцер, Л. Раппепорт, Тираспольский. И стоит сказать, что качество работ херсонских фотохудожников было отменным. В 1901 году херсонская пресса отмечала фотографа Можаровского, который за свой труд был пожалован наградой от Его Императорского Высочества Великого Князя Алексея Михайловича. А в 1902 году местный «ЮГъ» сообщал своим читателям: «Местный фотограф Л.М. Раппепорт удостоился получить от Его Величества короля вюртембергского за изящно исполненную фотографическую работу высочайшую благодарность и булавку Его Величества, усыпанную драгоценными камнями». Широко известный сотрудник журнала «Исторический вестник» петербургский журналист Александр Фирсов, посетивший наш город в 1905 году, писал: «Бросается в глаза существование в городе значительного числа фотографий и аптекарских магазинов. Очевидно, херсонцы любят лечиться и сниматься».