Убийство дипломата могло иметь необратимые последствия…
Как бы ныне мы ни относились к своему северному соседу, однако в любом случае смерть дипломата, погибшего на своём посту, требует проявления чувств человечности и хотя бы простой моральной этики
Тем более, если мы согласны с тем, что террор и убийства в любом случае – не метод решения межгосударственных и личных проблем.
В отношении же заявления в прессе одного из лидеров Госдумы РФ о том, что «убийство посла России Андрея Карлова в Турции 19 декабря 2016 года, – это первый и единственный в истории страны случай», можно поспорить. По-видимому, сей обличённый властью муж не достаточно хорошо знает историю собственной страны. Вспомним хотя бы широко известного ученикам старой советской школы и любителям театрального искусства своим произведением «Горе от ума» русского дипломата Грибоедова, убитого религиозными фанатиками при разгроме посольства в Тегеране в 1829 году. Или русского консула Григория Щербину, застреленного солдатом-албанцем в сербском городе Косовская Митровица в 1903 году.
Спустя всего лишь три месяца после убийства Щербины жертвой постового жандарма-албанца стал российский консул Александр Ростковский, убитый в Битоле, и имевший, кстати, к нашему Херсону самое непосредственное отношение. По свидетельствам архивных документов и заключениям историков, убийство Ростковского едва не стало причиной новой войны, в которую, несомненно, были бы втянуты все европейские страны, ибо интересы многих государств всегда сходились на вечно «кипящих» Балканах. То есть, возможно, Первая мировая война могла начаться лет на десять раньше…
Ростковский и положение на Балканах
18 октября 1860 года в Херсоне в семье офицера Российского Генерального штаба Аркадия Николаевича Ростковского родился сын Александр. История скрывает в своих пыльных недрах факт длительности проживания семьи Ростковских в Херсоне. Известно лишь, что впоследствии Александр обучался в одной из одесских гимназий, а затем получал образование в Императорском Александровском лицее. Потом была служба в Азиатском департаменте министерства иностранных дел, где юный Ростковский зарекомендовал себя самым лучшим образом и даже удостоился похвалы самого государя-императора. Затем – пост второго секретаря Императорского Российского дипломатического агентства и дипломатического консульства в Болгарии. Работа в генконсульстве в Иерусалиме, Янине, Бейруте. В 1893 году коллежский асессор Ростков-ский, заместитель агента МИД, был назначен вице-консулом в Бриндизи (Италия). Спустя 2 года Александр Аркадьевич – вице-консул в Битоле (в 1899–1901 годах он также был консулом в Ускюбе). После преобразования вице-консульства в консульство с 1901 года занимал пост российского консула. Политическая обстановка на Балканах всегда напоминала плотно закрытый крышкой кипящий котёл, в любую минуту готовый взорваться. А уж после того, как в апреле 1903 года в сербском городе Косовская Митровица солдат-албанец застрелил русского консула Григория Щербину, противостояние между христианами и мусульманами достигло критической точки. Балканский котёл готов был рвануть, но российский император Николай ІІ явил миру акт монаршего милосердия – помиловал убийцу консула. Что, впрочем, многими, в частности мусульманскими адептами, было расценено как признак государственной слабости. Акт гуманизма возымел обратное действие – спустя всего 3 месяца привёл к дальнейшим трагическим событиям.
Смерть дипломата
Несмотря на явные признаки враждебности и кровавые стычки между этническими группировками, консул Ростковский, проживавший в нескольких верстах от города Битоле – на территории монастыря Буково, пренебрегал существующей опасностью. Ходил без полагающейся ему по должности охраны. До поры самообладание и хладнокровие дипломата позволяли ему успешно поддерживать шаткий баланс отношений сторон в равновесии и укреплять российский государственный менталитет во враждебном мире.
26 июля 1903 года около 10:00 лишь в сопровождении учителя местной гимназии Мисиркова Александр Аркадьевич ехал на службу. При въезде пролётки в город постовой жандарм-албанец вызывающе проигнорировал ритуал приветствия, установленный для встречи консулов. Не останавливая пролётку, Ростковский дважды подал ему знак об отдании чести, однако албанец продолжал сидеть, дерзко глядя консулу в глаза. Александр Аркадьевич остановил пролётку и направился к полицейскому. «Как твоё имя?» – спросил Ростковский по-турецки. В ответ громыхнул выстрел… Первая пуля, сбившая наземь фуражку, прошла по касательной, срезав кожу головы. «Что ты делаешь?! Это же консул!» – закричал Мисирков. Ростковский, сделав шаг назад и держась за голову, знаками призывал прекратить стрельбу. Однако полицейский, уже успевший перезарядить ружьё, выстрелил в консула второй раз почти в упор. А затем – в Мисиркова, который бросился под прикрытие пролётки на землю. Учитель видел, как полицейский произвёл третий выстрел лежачему консулу в голову, а затем уже мёртвому наносил удары прикладом в лицо…
Последствия трагедии
Убийство Ростковского стало последней каплей, переполнившей чашу относительного спокойствия на Балканах. Во многих городах Македонии начались беспорядки. В Белграде, несмотря на серьёзную полицейскую защиту, здание турецкой миссии понесло сильные разрушения, были выбиты окна, а начавшийся пожар уничтожил часть помещений. Все российские газеты с гневом сообщали: «Более возмутительной обстановки преступления невозможно себе представить. Убийцей явился низший чин турецкой администрации, на обязанности которого лежало охранение жизни иностранного представителя. Поэтому велика и падающая на Порту ответственность за это злодеяние. Тяжкое оскорбление, нанесённое России, даёт нам право на предъявление к Турции самых серьёзных требований…».
Черноморская эскадра заняла позицию в 70 милях от Босфора. Российский император, теперь уже справедливо отказавшийся от политики милосердия, потребовал самой суровой кары для всех, «ответственных за убиение консула». Несмотря на подстрекательства враждебных России иностранных государств и во избежание грядущих необратимых последствий, Порта решила, что будет благоразумнее миром уладить произошедший кровавый инцидент. Принеся извинения, султан приказал начать расследование, которое тут же закончилось приговором
к смерти жандарма-убийцы и его безвинного помощника. Осуждённых повесили на дереве, под которым был убит Ростковский.
Супруге убитого, Екатерине Ростковской (урождённой княжне Дабижа), султан предложил очень крупную компенсацию в размере 400 тысяч франков. Но гордая женщина заявила: «Нет того позорного вознаграждения, которое я могла принять от Турции за убийство мужа. Покойный исполнил свой долг, он защитил честь своего мундира. Так должен был поступить каждый, стремящийся поддержать престиж своей страны…».
Похороны и память
12–13 августа 1903 года российские газеты, в том числе и херсонский «Югъ», сообщали: «Канонерка “Терец” с останками убитого в Битоле русского консула Ростковского вчера вечером вышла из Константинополя и завтра утром ожидается в Одессе. Тело сопровождает супруга со всей семьёй. Похороны состоятся в Одессе, на Новом кладбище, где похоронен отец покойного, генерал Ростковский». Погребение состоялось 14 августа 1903 года, а 18 августа в херсонском «Юге» было опубликовано письмо вдовы Ростковского, в котором она приносила «сердечную благодарность всем обществам и учреждениям, а также друзьям и знакомым, выразившим сочувствие после убийства» Александра Аркадьевича.
Летом 1913-го, уже после раздела Македонии, в сербском городке Битола на месте убийства установили памятник (большой православный крест из камня) погибшему здесь уроженцу Херсона, русскому консулу Александру Ростковскому. Спустя 35 лет памятник демонтировали, а восстановили только в 2003 году – к 100-летию со дня убийства.