«Босяцкие» песни завоёвывают Херсон
«За границей
коль признают,
Что начальник идиот,
То его не награждают,
А у нас – наоборот…»
Песенка «За границей и у нас»,
автор и исполнитель Юлий Убейко (Юров), 1906 г.
В самом начале германской войны 1914-го года херсонские газеты разместили на своих страницах следующую информацию: «В Юзовке Екатеринославской губернии отравился известный в Херсоне куплетист Убейко, увлекающийся также и авиаспортом. Убейко выпил три фунта (около 1,5 литра) политуры и скончался».
Скорбная весть, прямо скажем, повергла херсонских обывателей в уныние, ведь Юлия Владимировича, успешно гастролировавшего в нашем городе сначала в составе малороссийской драматической театральной труппы, а затем с сольной программой, здесь любили и с нетерпением ждали каждого его приезда. Стоит отметить, что жанр, в котором работал Убейко, был достаточно уникален. Если в начале своей сольной карьеры он исполнял песни из украинского национального фольклора, то чуть позже полностью перешёл на полюбившиеся непритязательной публике «модные» куплеты чаще собственного сочинения.
С вошедшим в моду в начале ХХ века «босяцким» песенным жанром, в наше время для пристойности называемым шансоном, херсонские обыватели впервые познакомились, похоже, в 1908–1909 годы. А по-знакомил с ним признанный мэтр – исполнитель подобных песенок Станислав Францевич Сарматов (Опеньховский), гастролировавший в одном из херсонских биоскопов.
По сути, Сарматов стоял у самых истоков популяризации этого песенного жанра, становившегося распространённым в империи, а песенки его были достаточно фривольны, в особенности на фоне ещё не растраченной благопристойности общепринятых взглядов. Может быть, как раз эта пикантность и привлекала широкие слои публики к исполнителю, который сразу же стал кумиром. Следующие успешные гастроли Сарматова в Херсоне состоялись в 1910 году. А спустя год, в 1911-м, местный «Родной край» сообщал: «За порнографическое содержание московский окружной суд постановил уничтожить сборник куплетов известного куплетиста С. Ф. С. (Станислав Францевич Сарматов. См. фото внизу. – Авт.). Сборник, озаглавленный “Модные куплеты”, содержит в себе песенки: Качели, Хвостик, Женские ножки, Ухарь-купец, Автомобиль и др. Уничтоженные судом куплеты в прошлом году исполнялись
С. в одном из херсонских биоскопов, и херсонцы приходили от них в восторг. Интересно, какими куплетами теперь будет забавлять публику порнографист С.».
Работая над материалом, автору удалось отыскать во «всезнающем» Интернете с десяток старых записей куплетиста Сарматова, среди которых были весьма недвусмысленные и, прямо скажем, весьма пикантные. Конечно, даже после вердикта московского окружного суда, «порнографист С.» и не подумал переходить на благопристойную лирику, напротив, активизировал свою деятельность и даже записал несколько граммофонных пластинок со своими разудалыми песенками. Да и запрещённый сборник «Модные куплеты» полностью уничтожить не удалось, он быстро разошёлся по всей стране. Хотя, похоже, гастролировать «по городам и весям» Сарматов стал гораздо меньше и в Херсон со своими песенками уже не приезжал.
Однако «свято место пусто не бывает», и в наших краях появился новый исполнитель куплетов – Юлий Владимирович Убейко, сценический псевдоним – П. Юров. Конечно, нужно отметить, что к этому времени Сарматов и Убейко были уже не единственными исполнителями фривольных песенок. В 1912 году пресса сообщала: «Почти все куплетисты в России, за исключением разве что г. г. Убейко и Сокольского, – это рабская копия Сарматова: его костюм, его грим, его манера пения, а главное – его куплеты, экспроприированные, перевранные и, конечно, выданные за свои». Похоже, автор статьи несколько кривит душой, ибо сценический образ Убейко практически ничем не отличался от сарматовского: потёртая «босяцкая» тужурка, тельняшка, шейный платок, кепка и стоптанные башмаки, что было достаточно эпатажно для «большой» сцены того времени.
«Я не поэт, я не писатель,
Я громкой славы не искатель.
Меня ж в России знает всяк,
Что я совсем простой босяк», –
вещал со сцены Юлий в дополнение к своему образу.
И всё же стоит отметить, что песенки и сатирические куплеты, им исполняемые, были, главным образом, «свои». Советский писатель-сатирик Владимир Поляков отмечал, что «Юлий Убейко обладал незаурядным талантом и пытался исполнять обличительные, сатирические куплеты», и тут же добавлял «но быстро опустился, потрафляя обывательским вкусам и “идейным установкам” граммофонных фирм»…
А вот мнение киевского журнала «Подмостки»: «Не всё, что он пишет, хорошо, но везде есть мысль, лёгкая рифма и нотка остроумия. Публика любит Убейко и всегда тепло его принимает…».
Ещё современники Убейко отмечали его особую любовь к музыке, ведь даже гастролируя по всей стране, исполнитель таскал за собой граммофон с неудобным в транспортировке «тюльпаном» и коллекцию, состоявшую почти из тысячи тяжёлых и хрупких граммофонных пластинок, среди которых были и его записи. Образ босяка и соответственная образу манера поведения «парня-рубахи», злоупотреблявшего спиртными напитками, не помешали куплетисту заняться авиаспортом.
Накануне 1914-го года Убейко научился летать, приобрёл аэроплан и недолго даже служил авиатором-добровольцем в авиационной дружине графа Шереметева. Потом вновь возвратился к своим песенным гастролям. Скорбное же известие об отравлении политурой (спиртовым лаком), с которого я начал свой рассказ, оказалось не совсем верным. Несмотря на то, что во время «сухого закона» в период войны в Российской империи происходили массовые отравления различными алкогольными суррогатами, нередко с летальным исходом, Убейко выжил и ещё не раз посетил с гастролями Херсон. Летом революционного 1917 года Юлий Убейко вновь гастролировал в нашем городе, а местные газеты были полны сообщений: «С сегодняшнего дня у нас гастроли ЗНАМЕНИТОГО Ю. В. Убейко».
«Летний театр “Бомонд”. Херсонский Губернский союз военноувечных устраивает грандиозное гуляние с участием Почётного члена союза военноувечных Ю. В. Убейко» и т. п.
Июньские гастроли Убейко стали последними в Херсоне. Осенью того же года херсонцам стало не до развлечений. А потом грянул октябрьский переворот – и жизнь, в полном смысле слова, слетела с катушек…
Не признавший власти большевиков, куплетист-сатирик Убейко эмигрировал в Париж, где продолжал развлекать русскоязычную публику своими куплетами, зарабатывая на жизнь. Впрочем, не долго… Спустя три года, в 1920-м, Юлий Убейко умер в Париже…