Когда в Херсоне появились пляжи
Как известно, до революции пляжей как таковых не было, их функции выполняли деревянные купальни, построенные на открытой воде
В -Херсоне таких купален было аж целых две: владельца Гладышева на реке Кошевой в пределах городского порта и Колыхаева на Днепре в районе Военного форштадта. Хотя, конечно, этого было мало на весь город, в то время насчитывавший около 70 тысяч жителей. Приходилось с этим как-то мириться.
После Октябрьского переворота 1917 года страна ринулась в пропасть всеобщего хаоса и гражданской войны, тут уж всем стало явно не до купален. Тем не менее ещё один-два жарких сезона, совпавших с чрезвычайно смутными временами, жизнь в купальнях ещё как-то теплилась, пока эти сооружения не были окончательно оставлены их владельцами.
Что стало с собственниками – неизвестно. Не такими уж богатыми они были, чтобы вовремя сбежать за границу от всех этих революционных проблем, а вот в качестве заложников для последующих репрессий и преследований «класса эксплуататоров и угнетателей» годились вполне. В расстрельных списках херсонского ЧК упоминается некто Колыхаев И. С., однако доподлинно неизвестно, тот ли это человек. Холодной зимой 1919-го, когда уже были вырублены на топливо практически все деревья в окружавших город плавнях да изрядно подчищены в старейших городских парках Херсона, оставшиеся без надзора деревянные сооружения купален были растащены на дрова и окончательно прекратили своё существование.
Только спустя несколько лет после окончательной победы советской власти в Херсоне, когда жизнь в городе уже стала как-то приспосабливаться к новым пролетарским условиям, все вдруг вспомнили, что в знойные пыльные дни южного лета при наличии двух полноводных водоёмов горожанам и ополоснуться-то негде. Ведь берега Днепра и Кошевой в пределах городской черты ещё до революции были арендованы или выкуплены различными предпринимателями, устроившими здесь свои лесопилки, судоверфи и пристани, практически полностью перекрывшие свободный путь к воде. Оставалась незанятой практически одна городская набережная, совсем не приспособленная для купания.
Стоит отметить также, что к этому времени национализированный в ходе установления советской власти водопровод, построенный ростовским купцом Пастуховым, в период вынужденного бездействия, вызванного войной, пришёл в упадок, был разграблен и полностью выведен из строя. Поэтому херсонцы, испытывавшие острую нужду в воде для домашнего обихода, по старинке вновь стали пользоваться услугами частных, а позднее и коммунальных водовозов. Так что «принять ванну» в те времена было уделом избранных, для большинства же – чем-то за пределом мечтаний. Позволить себе эту роскошь могли разве что нэпманы (частные предприниматели периода нэпа) и совбуры (должностные лица, превысившие свои полномочия и обогатившиеся за счёт государства).
Как бы там ни было, в сложный период разрухи и голода (шёл 1922 год) созданный новой властью городской отдел коммунального хозяйства всеми силами пытался восстановить водоснабжение Херсона. Хотя тогда в это мало верилось. Даже пролетарская пресса, в частности газета «Херсонский коммунар», прародительница нынешней «Надднепрянки», в девятом номере за январь 1922 года скептически иронизировала:
«Гром от бочек раздавайся,
Водовоз воду везёт.
Не починишь, не старайся,
Коммунхоз, водопровод…».
Тем не менее уже в № 18 той же газеты можно прочитать жизнеутверждающее: «Сегодня водопровод ОБЯЗАТЕЛЬНО начнёт функционировать…». Так что к лету 1922 года херсонцам стало чуточку легче: пусть не в полном «дореволюционном» объёме, но в частично восстановленной городской водопроводной сети появилась долгожданная вода.
К началу 1924 года дошла очередь и до купален, о чём не преминула сообщить всё та же газета «Херсонский коммунар». И тут же ответная реакция соскучившихся по речной прохладе горожан: «Ввиду появившейся заметки о том, что в ближайшие дни комхозом сооружаются купальни на Днепре и р. Кошевой, мы, рабочие, жители Военного форштадта, считаем, что Комхоз не должен устраивать их в центре города, а на окраинах, так, чтобы ими пользовались рабочие. Если купальни будут поставлены против центра города, то ими будет пользоваться небольшое число рабочих и много нэпманов. Думаем, что надо одну купальню устроить на р. Кошевой для Забалки, а вторую – на Военном …». То есть в тех местах, где до революции располагались купальни Гладышева и Колыхаева.
Впрочем, период вынужденного отсутствия купален и новые принципы советского социума, в корне упразднявшие основы прежней морали, уже произвели свое действие – в моду стали входить общие пляжи. Примерно в то же время в стране создан Союзснав (будущий ОСВОД), в который входили общества спасения на водах, организованные во всех крупных населённых пунктах, в том числе и херсонское общество.
Построенные местным комхозом в 1924 году купальни были переданы в ведение херсонского Снава, ему же подчинялся и первый открытый в городе пляж, который по привычке ещё пока был разделён на две половины – женскую и мужскую.
Причём как до революции полицейские, так в первые годы советской власти дежурные постовые Снава, вооружённые винтовками, следили, чтобы любопытные не заплывали на «чужую» территорию.
Вот только, судя по старым газетам, подобные инциденты до революции разрешались весьма миролюбиво. Чаще всего полицейские задерживали «преступников», которые отделывались денежным штрафом и фамилией в колонке «Происшествия»: «“Сатиры” (в греческой мифологии существо с хвостом, рогами и козлиными ногами, развратный спутник бога вина и веселья. – А. З.). Портовой полицией привлечены к ответственности по 43 ст. уст. У. Цукерман и М. Вайнберг, подсматривающие за купавшимися в купальнях женщинами».
В новых советских газетах аналогичные ситуации разрешались гораздо «круче» – с мордобитием, стрельбой, ранениями и, опять-таки, фамилией в очередном номере газеты. «Еремеев заплыл за боны в женское отделение… Постовой Снава пытался его задержать, но за Еремеева вступился Каляжный, которые вместе набросились на постового. Постовой вынужден был открыть огонь… Каляжный доставлен в нарбольницу, состояние его крайне тяжёлое, Еремеев задержан».
А ещё важно отметить, что купальни и пляж для трудящихся в те времена были совсем не бесплатными, расценки на посещение их утверждал горсовет.
В 1926 году Окружная межведомственная комиссия по оздоровлению детства (оказывается, была и такая) открыла в одном из «ковшей» Левобережья детский пляж. Собственно, пляж этот был сугубо коллективным, каждая группа детей находилась здесь под надзором заведующих летними оздоровительными детскими площадками и их помощниками.
Ежедневно двумя партиями в 9 и 11 часов утра организованные группы детей перевозились на баркасах с пристани Снава на пляж, где проводили время в купании, коллективных играх, гимнастических упражнениях и заучивании популярных в те времена советских песен и речёвок. Одиночки сей пляж не посещали, как не посещали его и дети различных «нетрудовых» элементов. Зато каждая пролетарская семья (в первую очередь имевшая малый совместный доход) всего за 6 рублей в месяц могла пристроить своего отпрыска на одну из городских детских площадок, где дети весело проводили время, в том числе и на пляже, к тому же получали двухразовое горячее питание и находились под наблюдением врача.
Детский пляж одновременно вмещал до 250 детей.
Для «неорганизованных» детей в городе был другой пляж, который располагался также на Днепре, но на Карантинном острове между яхт-клубом и не существующим уже лесопильным заводом. Конечно, место для этого пляжа было выбрано не совсем удачно: во-первых, добираться туда было крайне неудобно, а во-вторых, метрах в ста от пляжа имелся мосток, с которого жители Острова, за неимением иного водоснабжения, брали воду, которая доходила до мостка крайне загрязнённой.
После целого ряда обращений островитян в горсовет детский пляж на Карантинном упразднили, перенесли в другое место. Место бывшего детского пляжа занял… пляж для взрослых. Впрочем, без нареканий не обошлось и здесь. Вот что пишет об этом в «Надднепрянской правде» некто С. Горовский летом 1934 года: «З минулого року організацію відпочинку на Дніпрі взяв на себе ОСВОД. І відтоді вже не так легко скупатися в Дніпрі, полежати на сонці, використати сонце, воду й повітря. Перш за все ви повинні пройти, як кажуть, “Крим і Рим”. Митарства починаються при переправі до яхт-клуба. 2–3 години чекаєте на містку, чуєте брудну лайку та грубощі осводівських заправил. Нарешті ви на човні. А там – як оселедців у бочці…».
Далее автор жалуется на грязь, неустроенность пляжа, огромный наплыв посетителей и отсутствие безопасности отдыха. Да и на других местных пляжах, по словам автора, было не лучше.
Стоит сказать также, что к этому времени деревянные купальни с охраной, раздевалками и безопасными для купания бассейнами с проточной водой отошли уже в прошлое. В распоряжении херсонцев остались одни лишь пляжи, вызывавшие постоянное нарекание посещавшей их публики. Вопрос «Чи матимуть херсонці змогу скупатись у Дніпрі, чи ні?» в летнюю пору становился более чем актуальным.
Особых изменений на городских пляжах не произошло и после войны, разве что благоустройство оных разделили с горкоммунхозом ряд херсонских «шефских» предприятий – и с оснащением их раздевалками, грибками, лавочками и прочими атрибутами пляжной жизни стало чуть проще.
Весной 1961 года в газете «Наднепрянская правда» появилась заметка начальника облпроекта Ф. Соловьёва «Гідропарк у Херсоні», в которой автор рассказал о планах создания на Малом Потёмкинском острове зелёной зоны для отдыха трудящихся. «В проекті застосовані сучасні прийоми планування парку. Тут будуть збережені наявні дерева й чагарники. Крім того, намічається зробити посадку ще 2500 штук дерев різних порід. У зв’язку з заболоченістю окремих ділянок острова будуть проведені іригаційні роботи з осушення та створення штучного водоймища, яке з’єднається каналами з Дніпром».
В активной зоне нового места отдыха планировалось построить летний театр, ресторан, кафе, спортивные площадки, лодочную и спасательную станции, камеры хранения, песчаные пляжи, в том числе огороженный детский, и другие важные для полноценного отдыха сооружения. Не забыли в проекте и о рыбаках, для которых в тихой части Гидропарка были отведены места для рыбной ловли и планировалось построить десять лёгких рыбацких домиков. Довольно приличная площадь острова позволяла сделать его самым большим местом пляжного отдыха и значительно разгрузить уже имевшиеся старые городские пляжи. Одним из «судьбоносных» для Гидропарка решений стало строительство моста через рукав Днепра, который соединил Малый Потёмкинский с Карантинным островом и позволил желающим без проблем добираться к заветной цели.
Конечно, строительство любых мостов, даже пешеходных, сопряжено с крупными затратами, а тут ещё и всерьёз поджимало время. Поэтому оригинальным решением стало использование старой восьмидесятиметровой трофейной баржи, которую посадили на мель между островами, соединив баржу с берегами свайными железными мостами с деревянным покрытием. Общая длина моста в херсонском
Гидропарке составила около 260 метров, построен он был в самые короткие сроки.«Гідропарк буде мальовничим і дуже зручним місцем відпочинку для трудящих Херсона», – заканчивает свою заметку начальник облпроекта.
И действительно, даже несмотря на затянувшееся окультуривание Острова, уже спустя несколько лет херсонский Гидропарк был любимым и самым посещаемым местом отдыха горожан.