Герой или аферист?
В советское время имя Петра Петровича Шмидта — единственного из флотских офицеров, примкнувшего к революции 1905 года и расстрелянного по приговору военно-морского трибунала на острове Березань вблизи Очакова, — было широко известно.
Именем руководителя севастопольского восстания Шмидта назвали улицы, площади, учебные заведения и предприятия многих городов страны. Так, в Херсоне согласно решению городского совета от 13 октября 1927 года улица Офицерская («Военное») получила его имя. Имя Петра Петровича увековечили первыми памятниками, появившимися в новом социалистическом государстве. А в 1927 году Борис Пастернак посвятил мятежному лейтенанту поэму «Лейтенант Шмидт». Вместе с тем, несмотря на почести, воздаваемые флотскому революционеру, отношение к нему всегда оставалось неоднозначным. Вспомните хотя бы «ильфо-петровские» шуточки по поводу полусотни сыновей лейтенанта Шмидта в романе «Золотой теленок».
Дело в том, что Пётр Петрович никогда не был убежденным социалистом. Скорее, его можно было назвать человеком, совершенно случайно «вляпавшимся» в революцию. Еще в кадетском морском корпусе, где юный Пётр Шмидт проходил обучение, он прославился своим, мягко говоря, неадекватным поведением. Частые психические срывы и нервные припадки ставили под сомнение его будущую карьеру. Кадета уже готовы были списать по болезни, но своевременное вмешательство дяди — известного адмирала Владимира Петровича Шмидта — позволило племяннику «дотянуть» до выпуска и получить звание мичмана. В дальнейшем «послужной список» молодого Шмидта продолжал пополняться странными и необъяснимыми поступками, свершаемыми будущим героем революции. Так, едва начав свою военную карьеру на Балтийском флоте, вопреки кодексу чести российского офицера мичман Шмидт женился на петербургской проститутке Домникии Павловой. Поступок, вызвавший бурю возмущения среди офицерского состава Балтфлота, скрыть не удалось. Разразившийся скандал с превеликим трудом был погашен благодаря тому же «всемогущему» дяде-адмиралу, добившемуся перевода Петра Петровича в тихоокеанскую эскадру. Вот только оскандалившийся на Балтике офицер не нашел себе места и там. Несколько лет мичман Шмидт вследствие своего тяжелого, неуживчивого характера кочевал с корабля на корабль, повсеместно отвергаемый офицерским коллективом. Наконец в 1898 году в звании лейтенанта Пётр Шмидт оставил военную службу и перешел в гражданский флот. Служил в Добровольном флоте и на судах Русского общества пароходства и торговли, но по привычке также нигде подолгу не задерживался. С началом Русско-японской войны 1904 года военному флоту срочно понадобились офицеры запаса. Таким образом, лейтенант Шмидт вновь попал на военную службу, получив назначение в эскадру адмирала Зиновия Петровича Рождественского, базирующуюся на Балтике и направляющуюся на Дальний Восток. Однако старший офицер угольного транспорта «Иртыш» Пётр Шмидт на войну не попал. Сначала он инициировал безобразную драку на балу, устроенном обществом Красного Креста, затем, опять таки не без помощи влиятельного родственника, на стоянке в Порт-Саиде был списан с корабля «по болезни» и назначен командиром миноносца в тихий Измаил. Очень скоро спокойная жизнь в провинциальном Измаиле лейтенанту наскучила и он ударился в бега, попутно прихватив с собой две с половиной тысячи рублей из отрядной кассы. К сожалению, всё хорошее быстро заканчивается. Еще быстрее заканчиваются деньги.
Оставшемуся без денег офицеру-казнокраду пришлось сдаться. Дезертирство и должностное преступление, свершенные в военное время, — прямой путь на каторгу. Но, как выяснилось, не для всех. Пётр Петрович вновь выходит сухим из воды. Всемогущий дядюшка, теперь уже сенатор Шмидт, в очередной раз спасает строптивого лейтенанта и даже пытается отправить его на «гражданку» в звании капитана, правда тут уже этому воспротивилось флотское руководство.
Оставшись «не у дел» в канун 1905 года, скандальный лейтенант Шмидт занялся революционной деятельностью. Особых политических убеждений у него не было, что, впрочем, вполне компенсировалось болезненными амбициями и внезапно открывшимся талантом красноречия. В середине октября 1905 года мятежный лейтенант возглавил толпу, осадившую севастопольскую тюрьму. Затем через три дня на похоронах погибших в этих беспорядках произнес пламенную речь, вошедшую в историю как «клятва Шмидта». В тот же день он был арестован и заключен в тюрьму. Противодействующие монархическому строю политические силы, используя арест Шмидта как повод, спровоцировали в городе серьезные беспорядки, вынудив местные власти освободить революционного лидера.
Окрыленный первыми успехами Пётр Шмидт спустя несколько дней после освобождения, 14 ноября, на восставшем крейсере «Очаков» самовольно провозгласил себя командующим флотом. В тот же день он отправил телеграмму Николаю II: «Славный Черноморский флот, свято храня верность своему народу, требует от вас, государь, немедленного созыва Учредительного собрания и не повинуется более вашим министрам. Командующий флотом П. Шмидт». Истинный командующий Черноморским флотом адмирал Чухнин, попытался разрешить ситуацию с помощью переговоров и послал по требованию Шмидта на мятежный «Очаков» офицеров-парламентёров. Матросы арестовали парламентёров, а адмирал-самозванец пообещал перевешать их на реях, если по крейсеру откроют огонь. На следующий день Шмидт повел в атаку против Черноморской эскадры примкнувшие к мятежникам корабли. Несколько удачных залпов эскадры решили исход дела, мятеж был подавлен. Пётр Шмидт, переодевшись в морскую робу, пытался уйти на миноносце в Турцию, но корабль, подвергшийся артобстрелу, был подбит, а мятежный лейтенант арестован.
Зимой 1906 года военно-морской трибунал приговорил Петра Петровича Шмидта, а также членов военно-революционного комитета Никиту Антоненко, машиниста Александра Гладкова и старшего баталера Сергея Частныка к смертной казни. Ходатайство дяди о пересмотре дела Петра Шмидта в связи с тяжелым психическим заболеванием, а также заявления в прессе о невменяемости брата, сделанные его сестрой, проживающей в Херсоне, на исход дела не повлияли. Приговор был приведен в исполнение 6 марта 1906 года. Через 11 лет, после февральской революции 1917 года, командующий Черноморским флотом адмирал Колчак распорядился перезахоронить останки казненных. Шмидта с товарищами похоронили в Покровском соборе Севастополя. 17 мая того же года могилу мятежного лейтенанта посетил совершавший поездку на Юго-Западный фронт военный и морской министр Александр Керенский, возложивший на гроб венок и Георгиевский крест. После установления в стране диктатуры пролетариата, к празднованию 6-й годовщины социалистической революции, прах Петра Шмидта был торжественно перенесен на севастопольское кладбище Коммунаров.
P. S. А сын у лейтенанта Шмидта был всего один. Во время мятежа 1905 года Евгений Шмидт был рядом с отцом. В написанном накануне казни последнем письме к сыну Пётр Петрович завещал ему «как прекраснейшую цель юной жизни созыв Учредительного собрания на основе прямого, тайного и равного голосования». Во время гражданской войны Евгений Шмидт воевал на стороне белых и окончил свою жизнь вдалеке от родины, в эмиграции
Теги: имя улицы