Цены, деньги и работа 100 лет назад
1917-й год. Революция. На улицах — толпы людей с красными флагами. Старая барыня, внучка декабриста, посылает служанку разузнать, чего хотят все эти люди. Вернувшись, девушка докладывает: «Они хотят, чтобы не было богатых». — «Странно, — отвечает барыня, — а мой дед боролся, чтобы не было бедных…»
Конечно, это всего лишь исторический анекдот. И тем же декабристам было глубоко наплевать на весь «оптом взятый» трудовой народ. Как, впрочем, наплевать на него было и всем иным революционерам — с глубокой древности и до современности. Единственный непреложный факт, который можно констатировать, — из-за всех смут и революций, неизменно проходивших под лозунгом «Счастье — народу», жить «после» было несоизмеримо тяжелее, чем жилось «до».
Советская история представляла социалистическую революцию как некое избавление от капиталистического рабства для самых бесправных слоёв населения. Такими считали рабочих и крестьян. Хотя, почерпнув информацию из дореволюционных источников, с этим можно и поспорить — не всё так просто было в дореволюционном обществе. К примеру, «бесправный» и не особо квалифицированный рабочий в маленьком и небогатом Херсоне имел дневной заработок в 2 рубля. Более высокий специалист своего дела — уже от 2,5 до 3 рублей. В среднем по Херсону зарплата рабочего составляла 1000 рублей в год.
Хотя порой некоторые особо ценные «спецы» из числа рабочих получали на 1-1,5 рубля больше. Так, 300 рабочим-путиловцам, прибывшим в Херсон на верфь Александра Вадона для сборки корпусов черноморских миноносцев, платили жалованье в 4-4,5 рубля в день. Кроме того, путиловцы охотно соглашались на сверхурочную работу, а также на работу в праздники, что давало неплохой дополнительный заработок. С такими деньжищами можно было вполне пристойно содержать семью, иметь «свой угол» и даже дать детям приличное образование.
Жалованье, скажем, «извечных врагов» рабочего класса — городовых — было куда скромнее. Старший городовой в Херсоне до 1903 года мог рассчитывать всего на 15 рублей в месяц, то есть 50 копеек в день! Почти такую же поденную плату получал и трудившийся на тяжелых работах арестант городского тюремного замка. На что хватило бы этого дневного заработка? На самый скромный обед для одной персоны, состоявший из двух блюд и чашки кофе в самом скромном херсонском ресторане. Или же на 4 килограмма белого хлеба по «пятачку» за фунт.
Но, пожалуй, самое смешное в этом вопросе было следующее. В целях борьбы с гоняющими на предельной скорости по пешеходным тротуарам велосипедистами, не признававшими утвержденных правил, управа решила использовать специальных дрессированных собак, прикрепив их к местным полицейским участкам. Месячное «жалованье» каждой такой собачке определили в 12 рублей 50 копеек. Это решение больно задело самолюбие младших городовых. Ведь отныне они и собаки стали получать одинаковую зарплату! Правда, для городовых существовали еще мелкие премиальные: 3 рубля — за отличную стрельбу, 2 рубля — за поимку беглого преступника. Хотя чаще блюстителям порядка любезно перепадали премиальные именно от мелких нарушителей — для пущей благосклонности. В 1903 году зарплату херсонским стражам порядка всё же повысили — в среднем на 70 рублей в год. Хотя даже эта мера не сделала её достаточно высокой. Такую же зарплату получали и городские пожарные.
Вообще, отличия в зарплате среди профессий были поразительны. Так, врач городской больницы имел жалованье 1150 рублей в год — чуть больше, чем заводской рабочий, сестра милосердия — 300, лаборант — 100, городской архитектор — 3000, брандмейстер — 900, надзиратель за ремонтными работами — 360 рублей.
Впрочем, в табели дореволюционных ремёсел были и совсем уж «бесправные» профессии. Так, прислуга в будках с сельтерской водой получала всего 5 рублей в месяц, работая с 4 утра и до 2 ночи! А многочисленным официантам городского «общепита» зарплату не платили вообще! Кроме того, в постоянный денежный залог хозяину официант должен был вносить не менее 20 рублей, из которых высчитывали штрафы и стоимость битой посуды. Тут уж всё зависело от расторопности и профессионализма работника: ведь чаевые составляли его единственный заработок. Официанты и прочая мелкая лакейская обслуга, работая по 15-16 часов в сутки, имели за год всего 4 выходных! Не выдерживая столь серьёзных нагрузок, к тому же имея перед глазами постоянный соблазн в виде спиртного, обслуживающий персонал быстро спивался. Поэтому в лакеи охотно брали мусульман: Коран запрещает им употреблять крепкие напитки.
Вообще, самой гибельной западнёй для трудящихся и служащих всех категорий и рангов было повальное пьянство, возведенное в ранг народной традиции. «Зелёный змий» в большей степени и являлся причиной той безысходности, нищеты и горя, в которых жило население страны. По сравнению с 1897 годом, в 1898-м только по Херсонской губернии потребление водки возросло на 25%! И хотя цены на спиртное были сравнительно невысоки — всего лишь 7 рублей за 12-литровое ведро 40-процентного «вина», с каждым годом на его покупку население тратило всё больше средств.
В начале ХХ века самыми престижными и высокооплачиваемыми профессиями стали профессии журналиста и авиатора. По свидетельствам херсонской газеты «Родной край», хорошо известный горожанам авиатор Васильев только в виде жалования, без учёта премиальных и наградных, получал более 1000 рублей в месяц.