Херсонский литейный завод (1790-1834 г.г.)
Сацкий A.T.
кандидат технических наук (Николаев)
Херсонский литейный завод оставил заметный след в истории хозяйственного развития Северного Причерноморья, и, прежде всего, наиболее мощного и передового в техническом отношении элемента промышленной структуры — кораблестроения. Завод явился первым и, собственно, оставался на протяжении более четырех десятилетий единственным предприятием металлургического профиля в регионе. Удаленность завода от месторождений руды и каменного угля определило специфику его деятельности — переработку флотского чугунного и медного лома. Объемы последних, понятно, были ограничены, что и обусловливало относительно небольшую производственную мощность этого предприятия, в сравнении например, с Луганским литейным заводом, работавшим преимущественно на черноморское кораблестроение.
К осени 1788 года в адмиралтейском арсенале в Херсоне скопилось большое количество негодных по разным причинам чугунных и медных орудий. Здесь находились свезенные из южноукраинских крепостей пушки старых моделей, выбракованные из-за трещин или разрывов корабельные орудия, множество «неумеренной тягости» разнокалиберных, плохо высверленных, с раковинами и другими дефектами турецких пушек, снятых с судов, потопленных и захваченных во время летних лиманских сражений 1788 года. При остром недостатке артиллерии для строящихся кораблей этот металл следовало перелить в новые орудия.
Ближайший медеплавильный завод находился в Брянске. Князь Г.А.Потемкин, посчитав, что перевозка старых пушек в Брянск будет не дешевле, чем создание нового литейного производства поблизости от Херсона, решил соорудить такой завод в Екатеринославе, подразумевая, что он поступит в ведение Черноморского адмиралтейского правления. Это должно было обеспечить, по его мнению, сокращенные сроки изготовления и, главное, высокое качество корабельных орудий.
«Здесь выльются и поспешнее и лучше, по особливому испытанию годности калибров для морской артиллерии», — писал он Екатерине II (1).. На отливку пушек светлейший предполагал обратить и довольно значительный запас меди, имевшийся при Феодосийском монетном дворе. В связи с угрозой вражеского десанта в Крым монетный двор эвакуировали в Перекоп, где теперь он находился в бездействии (2).
Для переливки чугунных орудий Потемкин решил также соорудить вблизи Херсона небольшой завод.
Ордером от 1 октября 1788 года коллежскому асессору Гагендорфу предписывалось отправиться на реки Ингул и Ингулец для подыскания места «для чугунного плавильного завода, чтобы меха водой действовали и для сверления пушек, где и литейный дом быть должен» (3). Там же предполагалось разместить и «молотовую ради разных работ и починок якорей». Правда, эти планы тогда осуществить не удалось. Однако настоятельная необходимость иметь вблизи Херсонского адмиралтейства металлообрабатывающее предприятие, способное выполнять серьезные заказы, побудили Потемкина вновь вернуться спустя какое-то время к поискам подходящего участка для размещения завода. В марте 1790 года светлейший поручил капитану артиллерии Максимову «найти на Буге место способное к построению мельницы для железных поделок, где бы машины действовали водою». Заодно Максимов должен был обозреть Ингул, «не сыщится ли там удобность сделать плотину для молотов, чтобы якоря починивать и новые делать» (4).
Что касается медеплавильного завода, то он был сооружен, но не в Екатеринославе, а в самом Херсоне по инициативе секунд-майора А.П.Струговщикова, представителя одного из старинных родов московского первогильдейного купечества, перешедшего на военную службу для возможности выбиться в дворянское сословие (5).
В апреле 1790 года Струговщиков заключил контракт на строительство «собственным своим коштом» литейного пушечного завода, обязавшись в течение трех лет изготавливать за свой счет, из выданных ему от казны 100 тысяч пудов медного лома, орудия требуемых калибров. Для компенсации расходов по сооружению завода и получения прибыли от этого производства Струговщиков выдвинул условие, чтобы с каждых 40 фунтов меди 10 фунтов засчитывались на угар при переплавке и пять фунтов выделялись ему за работу, то есть казне возвращалось 65,5% меди в виде готовых пушек. Кроме того, казна обязывалась по переработке предпринимателем указанных 100 тысяч пудов меди принять в свое ведомство «по справедливой оценке» заводское оборудование, инструменты, производственные постройки, оставшиеся материалы (6). Для сравнения укажем, что на Ижорском медеплавильном заводе при отливке изделий из весьма посредственного качества олонецкой штыковой меди величина угара составляла 9 фунтов с пуда (7). Естественно, переплавка более качественной пушечной меди давала меньший угар, так что Струговщиков имел возможность прибавить к своим «законным» пяти, дополнительно, еще два-три фунта меди с пуда.
Литейный завод разместили внутри Херсонской крепости. Председатель Черноморского адмиралтейского правления вице-адмирал Н.С.Мордвинов в донесении Екатерине II сообщал, что завод «устроенный с великим искусством, заслуживает особое внимание. Механические силы расположены с великою простотою и хозяйством» (8). Основное производственное оборудование завода состояло из двух плавильных печей, размешавшихся в каменном корпусе, и пяти машин для обточки и сверления орудийных стволов (9). Сверлильные машины были установлены в двух трехэтажных деревянных зданиях размером соответственно 16×16 и 14×5,5 саженей. В двух одноэтажных деревянных корпусах размером 10×5,5 и 10×4 сажени размещались три токарные машины. В самом большом (39×3,5 саж.), также деревянном, корпусе происходило обивание земли с пушечных форм, а часть здания была занята под слесарную мастерскую и кузницу. Кроме того имелась и отдельная небольшая кузница (4×3 саж*) (10).
В апреле 1791 года обер-штер-кригс-комиссар Черноморского адмиралтейского правления М.Л.Фалеев сообщал Г.А.Потемкину, что «машина сверлильная другая, сделанная русским мужиком, очень хороша и легко действует тремя лошадьми» (11). Отсюда следует, что первая сверлильная машина была сделана иностранным мастером. Большая из этих машин весила 348 пудов. По отзывам черноморских артиллеристов, орудия Херсонского литейного завода по своим качествам превосходили пушки брянского производства. За первые пять месяцев работы завода здесь было изготовлено 88 орудий разных калибров (12). В дальнейшем, с отладкой производства, выпуск пушек возрос до 20-25 в месяц.
До остановки завода, происшедшей вследствие кончины его владельца А.П.Струговщикова в сентябре 1793 года, там переработали 93562 пуда казенной меди, из которой для Черноморского флота в общем было изготовлено 431 орудие суммарным весом 58476 пудов (13). Отливка пушек проводилась под руководством приглашенного князем Потемкином литейного мастера И.Неймана (14). Строителем же завода и основным производителем работ до остановки предприятия являлся комиссионер Струговщикова нижегородский купец Щукин (15).
По смерти А.П.Струговщикова его вдова, ставшая формальной владелицей завода, обратилась в Черноморское адмиралтейское правление с просьбой принять завод «со всеми принадлежащими ему вещами» в казну, как это и предусматривалось контрактом. Назначенная Правлением комиссия оценила завод в 99990 руб. 46 коп., о выплате которых Н.И.Струговщиковой вице-адмирал Н.С.Мордвинов ходатайствовал перед Екатериной II (16).
Высочайшее соизволение было получено и завод поступил в полное распоряжение Черноморского правления. С этого времени завод стал использоваться для удовлетворения нужд южных адмиралтейств, перейдя постепенно от изготовления орудий к литью различных корабельных медных изделий. Переход завода в ведение Адмиралтейского правления вызвал необходимость проведения ряда организационных мер, касавшихся в первую очередь изменения состава работников. При Струговщикове техническую часть коллектива составляли немногочисленные вольнонаемные мастеровые, а для выполнения вспомогательных и черновых работ привлекались солдаты армейской крепостной мастеровой команды.
В феврале 1794 года Мордвинов обратился с ходатайством в Петербург о переводе заводских военнослужащих из Сухопутного в Морское ведомство. Военная коллегия разрешила оставить в ведении Черноморского адмиралтейского правления работавших при заводе сто нижних чинов из херсонских мастеровых рот, исключив их из прежних команд. В частности, при заводе остались 16 учеников «у форм», два токаря, пять столяров, шесть плотников, пять слесарей, токарь обтачивавший стволы орудий, кузнец и два его ученика.
С начала 1800-х годов массовым видом продукции завода стали медные гвозди, потребность в которых постоянно увеличивалась в связи с расширением применения на южных верфях листовой меди для обшивки подводной части линейных кораблей и фрегатов. Основной объем обшивочных медных гвоздей поступал в черноморские адмиралтейства с Ижорского медеплавильного завода. Какая-то их часть покупалась через комиссионеров и напрямую у купцов. Так, в декабре 1800 года в контору главного командира Черноморского флота и портов обратился одесский купец В.Орехов с предложением продать казне имеющиеся у него 50 пудов гвоздей по 24 руб. за пуд. Орехов продавал также балласт, который изготавливал из собственного чугуна, отливал шкивы из казенного чугуна и лома. В 1805 году Орехов изготовил чугунные шкивы и шестерни для строящейся в Херсоне пильной мельницы. Этот, в общем-то, частный случай в контексте рассматриваемой темы интересен возможной связью Орехова с Херсонским литейным заводом. Судя по фразе: «по приглашению меня адмиралом В.П. фон Дезиным (главный командир Черноморского флота и портов, — прим. авт. ) к отливке балласта чугунного на заводе моем в Херсоне» (17). в прошении купца, он, возможно, располагал собственным литейным производством в этом городе. Однако, скорей всего, речь идет об использовании Ореховым в 1801-1805 годах адмиралтейского литейного завода на арендных или им подобных основаниях.
В 1809 году Херсонский литейный завод, находясь полностью на казенном содержании, изготовил 276 пудов обшивочных гвоздей и 285 пудов различных медных судовых деталей. Стоимость производства пуда изделий на заводе, содержание которого вместе с мастеровыми и подсобными рабочими обходилось в год в 19915 руб., составляла в среднем 35 руб. 50 коп. Завод, работавший на пушечной меди и обслуживавшийся всего 28 людьми (мастер, компасный ученик, И мастеровых, литейщик, 13 адмиралтейских поселян и кузнец), действовал в пол силы. Деревянные производственные помещения, где прежде изготавливались артиллерийские орудия, уже несколько лет находились в столь плачевном состоянии, что по утверждению конторы над Херсонским портом были «подвержены падению, а некоторые совсем уже развалились, и машины по упадению крыши находятся без всякой от дождей защиты» (18).
В декабре 1809 года упоминавшийся выше купец Щукин подал на имя главного командира прошение о передаче ему литейного завода «для приведения в прежнее состояние, чтоб делано на оном что надобно будет для морской артиллерии и всего флота дельные вещи, делать листы для обшивки кораблей» (19). Щукин предлагал перерабатывать на заводе скопившийся в черноморских адмиралтействах чугунный и медный лом: пушки, якоря, балласт, старую медную обшивку и т.п.
Предложение Щукина не получило поддержки черноморской администрации, и завод на протяжении многих лет продолжал свою полусонную деятельность, занимаясь отливкой и отделкой различных мелких изделий из чугуна и меди для южных адмиралтейств. Производственные и технические возможности завода были очень слабыми. Так, за второе полугодие 1824 года там было отлито всего лишь 316 пудов чугунных изделий, в 1825 году — 780 пудов, в следующем году — 315 пудов и в 1827 году — 1270 пудов (20)..
Когда в январе 1824 года главный командир Черноморского флота и портов вице-адмирал А.С.Грейг приказал изготовить на Херсонском заводе 20 медных малокалиберных пушек для яхты «Голубка» и других судов, литейный мастер Мюргед сообщил, что отлить пушки завод, в общем, может, но для их сверления и обточки имеется только один станок, который постоянно занят срочными работами. Чтобы все же оценить возможности завода, Грейг в марте 1824 года предписал «дабы на первый случай отлито было хотя бы три таковых пушки, и одна из них отделана была бы при заводе» (21). В следующем году одна пушка была-таки обработана на заводе, но с большими погрешностями, а две другие доделали в Николаевском адмиралтействе.
Согласно проекта штатного положения Черноморского ведомства 1827 года для работы на Херсонском литейном заводе определялось 50 мастеровых. Это составляло половину 6-ой роты 16-го рабочего экипажа, шесть рот которого были дислоцированы в Херсоне, а две в Севастополе.
В 1828 году мастер Мюргед представил главному командиру рапорт о неудобстве содержания литейного завода на территории крепости и предлагал перевести его в освободившееся помещение адмиралтейской кузницы, на что по его подсчетам требовалось 26050 руб. Однако Грейг считая, что за такую сумму с некоторой добавкой можно построить новый литейный завод в Николаеве, как это, собственно, и планировалось в связи с ликвидацией Херсонского адмиралтейства, отклонил предложение Мюргеда (22).
По мнению А.С.Грейга необходимость перемещения Херсонского литейного завода в Николаев обуславливалась двумя основными причинами: отдаленностью завода от Николаевского адмиралтейства и его предельной изношенностью, требовавшей постоянного расходования значительных сумм на поддержание завода в рабочем состоянии. Отсутствие денежных средств на сооружение нового завода в Николаеве побудило исполнительную экспедицию Черноморского ведомства назначить для его временного размещения пустующее складское помещение, расположенное на правом берегу Ингула. Адмиралтейский архитектор Ч.Акройд, литейный мастер Мюргед и прапорщик строительного отделения Емельянов получили предписание составить проект внутренней перепланировки здания, отведенного под размещение завода. Однако на конец 1833 года эта работа не была выполнена, так как вновь стал будироваться вопрос о сооружении нового литейного завода. В этом году штат Херсонского завода состоял из содержателя — литейного мастера, одиннадцати мастеровых унтер-офицеров и 35 мастеровых разных специальностей. Содержание людей за этот год составило 11085 руб., стоимость израсходованных материалов и припасов 57268 руб. Приведенные цифры в общем характерны для деятельности завода в 1820-х — начале 1830-х годов. Например, в 1831 году на заводе кроме содержателя числилось 7 мастеровых унтер-офицеров и 46 мастеровых.
Завод продолжал действовать в Херсоне. При этом, как отмечал сменивший А.С.Грейга на посту главного командира вице-адмирал М.П.Лазарев, «изготовление вещей производится не только с большой медленностью, но и сами вещи по худому качеству и дурной отделке не годны к своему употреблению» (23).
В июне 1834 года Лазарев предписал обер-интенданту Черноморского ведомства перевести завод в Николаев под надзор адмиралтейской администрации непременно к осени текущего года, выделив под его размещение одно из расположенных в Спасском адмиралтействе зданий. Требовательность Лазарева сыграла свою роль: в начале осени оборудование Херсонского литейного завода, инструменты, материалы и мастеровые были доставлены в Николаев пароходом с двумя флашхоутами. Завод разместили в бывшем угольном сарае, переоборудованном под литейную мастерскую; рабочих поместили в кузнице, переделанной под казарму. Работы по передислокации завода в Николаев завершились в конце октября и обошлись казне в 23614 руб. (24).
1. Материалы для истории русского флота. 4.15. СПб., 1895, с.524.
2. Дашков Ф. Материалы для истории второй турецкой войны 1787- 1791 г.* — Известия Таврической ученой архивной комиссии. N211. Симферополь, 1890, с.68.
3. Бумаги князя Григория Александровича Потемкина-Таврического. 1788-1789 гг. — Сборник военно-исторических материалов. Вып. VII. СПб., 1894, с.46.
4. Бумаги Потемкина, вып. VIII. СПб., 1894, с.23-24.
5. Аксенов А.И. Генеалогия московского купечества 18 в. М., 1988, с.86.
6. Архив графов Мордвиновых. Т.1. СПб., 1901, с.344.
7. Городков Г. Адмиралтейские Ижорские заводы. Краткий исторический очерк. СПб.. 1903, с.31.
8. Архив Мордвиновых, т.1, с.282.
9. Материалы для истории русского флота. 4.16. СПб., 1902, с. №132).
10. РГАВМФ, ф.243, оп.1, д.767, лл.5-7.
11. Морской сборник, 1855, №8, (отдел учено-литературный), с. 195.
12. Дружинина Е.И. Северное Причерноморье в 1775-1800 гг. М., 1959, с.227-228.
13. Архив Мордвиновых, т.1, с.344-345.
14. РГАВМФ, ф.243, оп.1, д.152, л.34.
15. РГАВМФ, ф.1047, оп.1, д.76, л.2.
16. Архив Мордвиновых, т.1, с.344-345.
17. РГАВМФ, ф.243, оп.1, д.411, л.17.
18. РГАВМФ, ф.243, оп.1, д.767, л.1.
19. РГАВМФ, ф.1047, оп.1, д.76, лл.2,17-19.
20. РГАВМФ, ф.1047, оп.1, д. 784, л.637.
21. РГАВМФ, ф.1047, оп.1, д.775, л.5.
22. РГАВМФ, ф.243, оп.1, д.2054, л.35.
23. РГАВМФ, ф.243, оп.1, д.2789, л.И.