О памятниках старины в Херсоне
«Время измеряется памятью»
Блаженный Августин
В январе 1917 года в одной из херсонских газет были опубликованы путевые заметки автора, спрятавшегося под псевдонимом Изограф, «О памятниках старины в Херсоне». В статье он восхищался сохранившимися в городе памятниками прошлого: «При осмотре Херсона меня поразило то обстоятельство, что не все города могли бы похвастать такой цельной, сохранившейся группой зданий и памятников, относящихся по времени возникновения к одной определенной эпохе, значительной и памятной для истории не только Херсона, но и всей страны. Я в данном случае говорю о постройках в крепости, морских казармах, памятниках около крепостного собора, памятниках Потемкину и Говарду и о самом Екатерининском соборе».
Конечно же, херсонским обывателям были приятны сии суждения случайно оказавшегося проездом в городе путешественника. Тем более если учесть то обстоятельство, что особых заслуг тогда, сто лет назад, впрочем, как и сейчас, в сохранении своих памятников херсонцы не имели. Ибо городские памятники истории и архитектуры практически никогда не реставрировались и были предоставлены лишь самим себе.
Впрочем, немного далее Изограф говорит и об этом: «О состоянии же памятников на городском кладбище и говорить не приходится. Они день за днем разрушаются, и очень близко время, когда совершенно исчезнут. А ведь это целый некрополь, относящийся ко времени возникновения самого Херсона».
Как вы поняли, речь идет о старом кладбище, которое ныне находится практически в центре Херсона и носит громкое и совершенно не соответствующее творящимся там беспорядкам название «Мемориальное».
Чем же объяснить подобное одинаково равнодушное отношение к своей истории в периоды различных, прямо противоположных друг другу социально-политических устоев в стране? Нашим полным безразличием, невежеством или всё же нашим сложившимся за «смутные века» национальным менталитетом?
Из архитектурно-исторических памятников, упоминаемых в заметках Изографом, – «постройки в крепости, морские казармы, памятники около крепостного собора, памятники Потемкину, Говарду и Екатерининский собор» – двух первых давно уже нет. Памятники около собора остались не в полном своем комплекте, памятник Потемкину восстановлен лишь в наше время. Из прошлых сохранились памятник Говарду и Екатерининский собор, который в период нынешней реставрации лишился уникальной плитки. Ею с незапамятных времен был замощен двор, имеющий к тому же свою особую историю.
Кстати, ныне мало кто, кроме старожилов, помнит, что часть тротуара у здания бывшей городской думы (улица Коммунаров, ныне здесь располагается Херсонский художественный музей имени Шовкуненко) когда-то тоже была замощена не менее уникальной узорной плиткой. Она являлась не меньшей исторической достопримечательностью, чем само здание. Вот только лет 35 назад, в начале 1980-х, без каких-либо объяснений ее просто-напросто неожиданно закатали в асфальт…
Сколько памятников было в Херсоне до революции?
Если же говорить о памятниках историческим личностям, то подобных монументов к началу ХХ века в Херсоне было всего два. Это памятник английскому гуманисту Джону Говарду на пустыре между городским кладбищем и тюремным замком при въезде в Херсон (сейчас это центр города, проспект Ушакова), и памятник князю Потемкину-Таврическому также на пустыре, который к началу нового века превратился в зеленый Потемкинский бульвар.
Несмотря на то, что после смерти князя Потемкина, в 1791 году, Екатерина ІІ повелела увековечить его в мраморном изваянии, каковое надлежало установить в «городе, им построенном», первым памятником, возведенным в Херсоне, стал всё же памятник англичанину Говарду. Причем, даже несмотря на то, что решение о сооружении памятника Потемкину было продублировано рескриптом императора Александра І спустя 10 лет после Екатерины ІІ, в 1801 году. Вообще, стоит отметить, что именно императору Александру І херсонцы обязаны появлением в городе двух этих монументов, доныне являющихся историческими достопримечательностями Херсона.
Филантроп? Архитектор? «Чи шо»?
В 1817-м император Александр І, использовавший любую возможность укрепления партнерских связей с Англией, отдал распоряжение об ассигновании средств для постройки памятника на могиле всемирно известного филантропа Джона Говарда, работавшего и скончавшегося в Херсоне в 1790 году. В противном случае вечно пустая городская казна не позволила бы хоть как-нибудь достойно увековечить память человека, внесшего свой бесценный вклад в дело развития общества. В первую очередь – для улучшения быта и содержания заключенных в тюрьмах, а также правильного устройства санитарных кордонов между государствами.
В том же 1817 году памятник работы известного архитектора Василия Стасова, автора красивейших зданий и соборов столицы бывшей Российской империи, был установлен на могиле Джона Говарда, похороненного на даче Дофине, на левом берегу реки Веревчиной близ Херсона.
«Над прахом Говарда сложено из камней возвышение в рост человека, уступами, а в головах поставлена небольшая колонна, на которой выбиты имя и год смерти и вырезано: Ad sepulchrum stans guidguid est amici, с переводом – “Кто б ни был ты, здесь друг твой сокрыт”. Мне рассказали о солнечных часах, устроенных на этой колонне (солнечные часы на могиле были установлены согласно завещанию Говарда. – А. З.), что и заметно, однако я их не видел, потому что сторож снял доску и спрятал в землянку», – писал о своем посещении могилы Говарда в книге «Поездка в Южную Россию», изданную в 1863 году, известный этнограф Александр Афанасьев-Чужбинский.
Стоит отметить, что архитектор Стасов представил два варианта проекта памятника Говарду. И в 1817-м на могиле был установлен более упрощенный, а значит, и менее затратный вариант. Но в мае 1818 года Херсон посетил сам император Александр І, который остался недоволен возведенным надгробным памятником. Неизвестно, каких трудов стоило гражданскому губернатору Херсона графу Карлу Сен-При уговорить Его Величество оставить всё как есть, а вместо того возвести обелиск по второму проекту Стасова на более оживленном месте при въезде в Херсон. Но император счел предложение губернатора благоразумным и строительство одобрил.
Спустя два года, в мае 1820-го, памятник был уже готов к установке. Однако в течение последующих лет внешний облик обелиска претерпел ряд некоторых существенных изменений. Во-первых, из Англии был доставлен гипсовый барельеф, с которого был сделан бронзовый портрет Джона Говарда. А так как на обелиске, созданном по проекту Стасова, не нашлось места для портрета, было решено добавить дополнительный кубический камень в основание колонны. Во-вторых, памятник был поднят на пятиступенчатый пьедестал, отчего он только выиграл и стал хорошо виден из-за окружавшей памятник каменной ограды. Все эти дополнения, выходившие за рамки отпущенной сметы, были осуществлены на средства херсонского губернатора Августа Комстадиуса и окончены к лету 1828 года.
Как мы уже упоминали, памятник поставили на огромном пустыре при въезде в город, так что никто из въезжавших и выезжавших из Херсона не мог миновать его. Впрочем, для большинства херсонских обывателей памятник английскому гуманисту был всего лишь очередной «блажью» высокого начальства.
Так, уже в 1911-м херсонская газета «ЮГъ» поместила на своих страницах заметку за подписью «Неблагосклонный проезжий наблюдатель из Москвы», в которой говорилось: «Затрудняюсь точно и правильно описать первое впечатление при въезде в город. Вокзал где-то посреди степи, вблизи него кладбище и мрачное здание тюрьмы, напоминающее средневековый замок. Вблизи тюрьма еще мрачнее. Прямо перед воротами ее на площади какой-то памятник: угрюмая синяя колонна внутри каменной ограды (как видим, памятник время от времени красили в немыслимые цвета, скрывавшие естественную красоту ингулецкого известняка, из которого он был построен. – А. З.). Я полюбопытствовал. “Англичанин тут какой-то похоронен, который тюрьму строил чи шо”, – сообщил мне возница. Потом уже я узнал, что это памятник знаменитому филантропу Джону Говарду. Боже мой! Говард, всю жизнь боровшийся с самим институтом тюрем, в представлении херсонского обывателя – строитель губернской тюрьмы! Джон Говард, величайший человеколюбец, о котором я в свое время читал восторженные отзывы
Д. И. Писарева, за написание биографии которого был объявлен конкурс (1890 год. – А. З.), здесь он – всего-то заезжий архитектор-англичанин!».
В заключение можно добавить, что ныне в Интернете довольно часто появляются «сенсационные» сообщения о том, что в Херсоне на могиле Джона Говарда установлен памятник, являющийся в то же время самыми большими в Украине солнечными часами. По-видимому, в воображении любителей подобных сенсаций окружность стены служит циферблатом, а сам шпиль – гномоном, отбрасывающим тень и отсчитывающим время. На самом же деле это не так. Во-первых, памятник установлен не на могиле, а во-вторых, гномон часов в виде медной треугольной пластины находится в верхней части обелиска, над римскими цифрами – Х.XII.II. и показывает время здесь же, на плоскости колонны. Как уже известно, солнечные часы были последним желанием великого альтруиста: «Я не желаю ни памятников, ни надписей, но хотел бы, чтобы на моей могиле были поставлены солнечные часы».
Что ж, даже после своей смерти Говард, пусть таким образом, желал служить людям, которых по-настоящему любил…
Светлейшему от Императрицы и потомков…
«Разрушая памятники, сохраняйте постаменты. Всегда могут пригодиться»
польский поэт, философ Станислав Ежи Лец
После смерти князя Потемкина императрица Екатерина ІІ наказала увековечить дела своего фаворита в специальной грамоте «с описанием в оной завоеванных им крепостей и разных сухопутных и морских побед, войсками его одержанных. Грамоту сию хранить в соборной церкви города Херсона, где соорудить мраморный памятник Таврическому, а в арсенале того же города поместить его изображение и в честь его вылить медаль».
Впрочем, исполнение волеизъявления царственной особы затянулось на долгие годы. В ноябре 1796 года императрица скончалась, так и не дождавшись доклада об установке монумента. Сменивший ее на престоле Павел І, яростно ненавидевший Потемкина, и слышать не хотел о выделении государственных средств на памятник матушкиному фавориту. Мало того, именно он приказал уничтожить тело и склеп Светлейшего в Херсоне, чтобы навсегда изгладить даже саму память о нём.
Однако приказание сие, как у нас зачастую бывает, «замедлило с осуществлением», хотя императору и было доложено об исполнении. Современным историкам известен рапорт херсонского коменданта подполковника Тернера от 28 апреля 1798 года: «Тело в яме похоронено, и место изглажено». Проверить через доверенных лиц Павел не удосужился, а уже в сентябре 1801 года на престол взошёл его преемник Александр Павлович, известный нам под именем императора Александра І.
Практически сразу же после коронации новый император удовлетворил просьбу племянника Потемкина, графа Самойлова, ходатайствовавшего о разрешении установить в Херсоне памятник Светлейшему за счет личных средств потомков князя. Правда, очень скоро Самойлов отказался от этой затеи, потому как достаточных средств среди родственников собрать так и не удалось.
Минуло еще два десятилетия. И лишь после вступления в должность губернатора края князя Михаила Семеновича Воронцова появилась реальная возможность сооружения памятника. «Слышал я от многих жителей желание соорудить в Херсоне памятник покойному Светлейшему князю Потемкину-Таврическому, подобно тому, как воздвигается таковой в Одессе покойному герцогу де Ришелье, – обращался в 1825 году в послании к управляющему министерством внутренних дел империи Василию Ланскому князь Воронцов. – Имев счастье докладывать о сем Государю Императору с предоставлением рисунков для означенного памятника, сделанных знаменитым нашим художником г. Мартосом, я удостоился лично получить Всемилостивейшее Его соизволение на исполнение помянутого желания. О сем считаю долгом довести до сведения Вашего высокопревосходительства с тем присовокуплением, что о сборе добровольных приношений для построения помянутого памятника сделано мною уже надлежащее распоряжение».
В том же 1825 году профессор, ректор Императорской Академии художеств, к тому времени уже весьма знаменитый скульптор Иван Петрович Мартос (наиболее известные его работы – памятник герцогу де Ришелье в Одессе и памятник Минину и Пожарскому в Москве) выполнил первый терракотовый эскиз скульптуры Потемкина. В 1831-м известным литейщиком Василием Екимовым (Якимовым) памятник Светлейшему был отлит в бронзе.
Пьедестал памятника был изготовлен итальянским архитектором Францем Боффо, с 1820 по 1861 годы жившим и работавшим в соседней Одессе. Там по его проектам было построено более семи десятков зданий, поныне являющихся украшением южного города.
Правда, впоследствии в 1891-м пьедестал памятника претерпел существенную реставрацию и несколько уменьшился в размерах.
Вот как повествует об этом издававшийся в 1882–1907 годы журнал «Киевская старина» в материале «К вопросу о сохранении памятников исторических лиц»: «Известно, что городское управление в память столетия со дня смерти князя Потемкина (5 октября) решило между прочим заняться приведением в надлежащий вид бульвара и реставрированием самого памятника, для чего думой в последнем заседании была ассигнована известная сумма денег. И вот сегодня мы видели, как эту миссию выполнял какой-то рабочий: сидя на корточках, он при помощи долота и молотка усердно скашивал, одно за другим, рёбра гранитного пьедестала, на котором высится памятник, и снял таким образом вершка на 11/2 (более 6 сантиметров. – А. З.) гранита – во всю длину ребер! На вопрос – кто распорядился так обезобразить памятник? – рабочий наивно отвечал, что он исполняет приказ городской управы, которая велела ему именно так исправить пьедестал на том основании, что в одном из углов был отбит кусок гранита, а потому для ровности следует стесать все углы и рёбра».
В журнале «Русская старина» (1882 г.) и в книге Михаила Пыляева «Старый Петербург» (1887 г.) можно найти гравюру памятника Потемкину в Херсоне, выполненную академиком Лаврентием Серяковым (см. фото). Причем памятник весьма похож на известный нам, однако пьедестал представляет собой круглую колонну с ведущей к нему полукруглой лестницей, украшенной аллегорическими статуями Марса и Нептуна. Вообще первоначально планировали установить у подножья памятника Потемкину на отдельных прямоугольных пьедесталах четыре фигуры – Марса, Нептуна, Аполлона и Геркулеса, которые по замыслу художника олицетворяли бы собой главные достоинства Светлейшего. Однако средств на всё, как всегда, не хватило, а посему князь Потемкин остался в «гордом одиночестве».
Стоит отметить также, что сначала на пьедестале памятника были установлены медные доски с надписями: «Князю Потемкину-Таврическому – Новороссийский край» и «Памятник сей воздвигнут в царствование Государя Императора Николая І. При Новороссийском и Бессарабском генерал-губернаторе графе Воронцове и при Херсонском гражданском губернаторе, действительном статском советнике Ганскау в 1836 году».
Конечно, последующие смутные годы начала ХХ века, революция 1917-го и установление в феврале 1920 года советской власти в Херсоне не могли способствовать сохранению памятных досок. Мало того, само существование памятника было поставлено под сомнение. Для начала еще в 1917 году его спрятали от глаз обывателей, укутав брезентом, а 27 апреля 1921-го бронзовый бюст Потемкина сняли с пьедестала. 6 ноября 1921 года Потемкинская улица и бульвар были переименованы в улицу и бульвар Карла Маркса. Спустя год, в 1922-м, к пятой годовщине Октября на опустевший пьедестал водрузили гипсовый бюст теоретика коммунизма, изготовленный скульптором И. Михайловичем и не представлявший особой художественной ценности.
Бронзовый памятник Светлейшему долгое время пылился на задворках Херсонского археологического музея (ныне в этом здании расположено управление культуры и туризма Херсонской области). В период оккупации Херсона фашистскими войсками памятник какое-
то время находился в Херсоне, о чём имеется ряд свидетельств и фото. Однако после освобождения Херсона в марте 1944 года во дворе музея его уже не оказалось. По существующей версии, памятник был вывезен фашистами при отступлении.
Памятник Потемкину сегодня
Лишь в 2003 году к празднованию 225-летия Херсона памятник основателю города князю Потемкину был восстановлен по фотографиям и эскизам херсонским скульптором Юриком Степаняном и вновь занял достойное место на своем пьедестале.