Встреча, которая не состоялась

Written by adminkordi. Posted in Коршун Владимир

Это было недавно. Это было давно… (Оглавление)

Так случилось, что с Дмитрием Степановичем Поленковым, заслуженным деятелем искусств Республики Карелия — нашим «Димочкой», как мы называли его в Херсонском областном Доме народного творчества, — встретиться мне не пришлось. Одна из херсонских газет поведала о его пребывании в городе неделю спустя после его отъезда. Зато мне удалось найти координаты его родной сестры Эммы Степановны Поленковой.

 

Когда мы встретились с ней в вестибюле старого здания музыкального училища по улице Пограничной, я удивился ее поразительному сходству с братом. Через несколько минут мы сидели в ее служебной «каптерке». Эмма Степановна вот уже 38 лет заведует хозяйством музыкального училища.

— Так сколько же Дмитрий находился в Херсоне? — спрашиваю я, с трудом скрывая свою досаду за несостоявшуюся встречу.

— Он был всего десять дней, — тоскливо отвечает Эмма Степановна. — Все торопился. Работы, говорил, предстоит много.

— Ну и чем он занимался хотя бы эти десять дней, куда ходил, с кем встречался? — наседаю я нетерпеливо.

— А Вы знаете, каждый день он выходил на Суворовскую. В его памяти сохранились все еще те, старые, добрые времена. Он все надеялся встретить кого-то из старых знакомых. Но почти каждый раз приходил к концу дня задумчивым, расстроенным, разбитым. «Куда ни пойду, кого не спрошу — те умерли, а те у ехали куда-то… Как разительно и страшно изменилась жизнь. Каким пустынным, грязным и серым предстал мой некогда любимый Херсон! Раньше тысячи людей выходили отдыхать, встречаться на улицы! Суворовская кишела людом. И днем, и вечером, и ночью! Что-то у вас произошло, расстроилось, потерялось. Такое впечатление, что навечно. У нас. на Севере, в Петрозаводске, и то веселей». Вот такое он мне говорил.

Я слушал Эмму Степановну, а Димка, вот тот, из шестидесятых, будто смотрел мне в глаза и спрашивал: «А что, не так? Я не прав?».

По моей просьбе Эмма Степановна собрала со шкафов и положила на стол «все следы», оставленные Дмитрием. Это были каталоги его персональных выставок, журнал «Карелия» на финском языке с портретами художника, иллюстрациями его графических и живописных работ. Плодотворность, производительность труда художника Дмитрия Поленкова просто поражает. В один год он создает 150-180 картин и рисунков. Треть из этого — живопись, остальное — рисунки, графика. Он выставлялся в десятках городов России. Его творчество признали и выделили Германия и Финляндия. Картины Поленкова раскупили посольства и коллекционеры десятков стран.

— Откуда это все у Димы? — спрашиваю у его сестры. — Да, мы работали вместе три года. Я знал и чувствовал, что он художник от Бога. Это же утверждали и херсонские художники-профессионалы. Но чтобы этому виду искусства он посвятил всю свою жизнь, чтобы это стало его куском хлеба, наконец, никто из нас тогда, конечно, не предполагал.

Эмма Степановна задумалась ненадолго, неторопливо, как бы вспоминая, поведала мне:

— Нас у родителей было девять детей. Семь мальчиков и две девочки. Дима — самый младший. Откуда такое веяние пошло — родители сами удивлялись. Почти все ребята с детских лет увлекались художеством. Старший брат, Николай, окончил Ленинградскую Академию художеств. Михаил — Московский художественный институт. Многого и значительного сделать они не успели — умерли рано. Но, рассказывают, талант художников у них присутствовал.

Дима же рисовал с детства. Рисовал на всем, что под руку попадалось — на кусочке фанеры, на огрызках бумаги или картона, на снегу, на песочке. Ведь в послевоенные годы бумага стоила немалых денег, а семья-то была большая, бедствовала.

Как художник Дима сложился и вырос в Херсоне. Очень помогла ему работа в Доме творчества, общение с херсонскими художниками-профессионалами. От Курнакова как художника и человека, он был в восторге. Учился у него, по его картинам.

— Эмма Степановна. — спрашиваю, — с каким настроением уехал Дмитрий? Обещал ли он еще приехать? Что для него Херсон?

— Своими впечатлениями он делился со мной ежедневно. Пойдем, бывало, с ним на Суворовскую или Ушакова, сядем под «грибки». Дима — себе бутылочку пива (больно уж ему киевское «Оболонь» понравилось), а мне — мороженое. Вдруг смотрю — знакомый инженер с завода Петровского, такой мрачный, испитый, рядышком садится, ждет, когда Дима бутылку опорожнит. В другой раз точно так же пустую бутылку выжидала бывшая бухгалтер завода им. 8 Марта. Когда я Диме рассказала кто эти люди, у него слезы на глазах выступили. Когда уже уезжал, на вокзале, всем, кому он считал, что нуждаются, раздал по гривне. Единственное, что подняло ему настроение, так это посещение выставки детских художественных работ в Выставочном зале на площади Свободы. Сказал, есть несколько поистине талантливых ребят с прекрасной перспективой творчества. Ну, а город? Отсюда он вышел и пошел в большую жизнь, в творчество художника-профессионала.

И мне поду малось, и поверилось, что он уехал, хотя и домой, но не навсегда. Поленков обязательно посетит свой некогда любимый город, и моя встреча с ним обязательно состоится.

Июль 2000 года.

 

* * *

 

Вот уже и 9 лет миновало, а Дмитрий так и не приезжал погостить в Херсон. Все трудится «в поте лица». Два года назад ему присвоили звание Народного художника Карелии.

Август 2009 года