В Херсоне хотели строить самолёты…
В 1916 году, всего лишь через шесть лет после знакомства херсонцев с первой крылатой машиной, полёты которой продемонстрировал шестнадцатый дипломированный пилот самодержавной империи Николай Костин, в Военном министерстве был разработан и высочайше утвержден проект устройства военно-авиационной школы в Херсоне
Уже в начале января 1917 года в город на рекогносцировку прибыл представитель Российского военного ведомства полковник Веде. Он осмотрел прилегавшие к городу окрестности и взял на заметку участки земли, подходившие для устройства будущего аэродрома.
Практически сразу за отбывшим в столицу полковником Веде в Херсон прибыла комиссия Главного Управления воздушного флота во главе с полковником Голубевым. Уже тогда стало известно, что проектировавшаяся к открытию авиационная школа в Херсоне рассчитана на 150 офицеров и 1500 нижних чинов. Кроме школы, на арендованной у города земле предполагали устроить аэродром и завод, который должен был специализироваться на постройке гидропланов, то есть машин, способных садиться и взлетать с водной поверхности.
Подходящими местами для возведения завода и самолётных ангаров комиссия посчитала пустырь на высоком берегу Днепра, рядом с находившимся там Перепелицинским монастырем (ныне участок консервного завода) и идеально ровную степь за железнодорожным вокзалом.
Во время работы комиссии, 19 января 1917 года, Херсонским городским головой Николаем Ивановичем Блажковым была получена телеграмма от шефа Императорского военно-воздушного флота, Великого князя Александра Михайловича: «Ввиду необходимости открытия новой авиационной школы и постройки самолетного завода на выбранном участке прошу по выяснении вопроса в городской думе телеграфировать мне решение. Надеюсь, что город пойдет навстречу развитию наших авиационных сил, преобладающее значение которых окончательно выяснилось настоящей войной, победоносный конец коей зависит от обладания воздухом. Александр».
Без привычных для нас проволочек вечером того же дня в городской управе состоялось совместное заседание комиссий, решавших этот столь важный как для империи, так и для будущего развития Херсона вопрос. Все соглашались, что постройка столь крупного военно-авиационного учреждения безусловно послужит на пользу Херсону, а крупные инвестиции правительства помогут в создании новых рабочих мест и открытии новых предприятий.
Вот только мнения заседавших по вопросу мест выделения участков городской земли разделились. Впрочем, большинство гласных решили, что участок земли за железнодорожным вокзалом будет более удобен для связи с городом. Но один из противников, гласный Барановский, обвинил городские власти в недальновидности: «Через 30–40 лет Херсон превратится в громаднейший город, и я считаю границу его – Веревчину балку и Киндийку. Это все должно слиться (Как в воду глядел! – А. З.). И в центре этого города, около вокзала, вы отводите 500 десятин для авиационной школы и завода! А там как раз место для фабрик и заводов. Нужно отвести другую территорию. Я бы предложил место за Веревчиной балкой».
После затяжных прений было решено отвести «в вечное пользование» участок земли за вокзалом площадью 500 десятин по цене 1200 рублей за десятину. Об этом по окончании заседания была послана срочная телеграмма Великому Князю.
Впрочем, противники, не проголосовавшие за отведение этого участка, заявили о своем праве «командировать депутацию к Великому Князю и ходатайствовать об устройстве школы и завода в некотором отдалении от выбранного участка вблизи депо». По-видимому, с депутацией к Князю всё же не сложилось, так как решение оставили прежним.
Согласно планам военного ведомства, уже в феврале 1917 года должны были приступить к строительству капитальных зданий. Для этого было ассигновано три с половиной миллиона рублей. Однако дальнейшие события в империи, грянувшая Февральская революция, изменившая государственную власть в стране и повлекшая изменения в различных госструктурах, затормозили строительство авиационного учреждения в Херсоне.
Тем не менее город выделил два этажа в одном из зданий на территории бывшей каторжной тюрьмы, опустевшей после февральских событий. Продолжалось устройство и оборудование аэродрома. В марте 1917-го в херсонских газетах появилось «извещение о предстоящих в скором времени полетах русских авиаторов над Херсоном. Население призывается к соблюдению спокойствия».
В конце апреля того же года с новой взлётной полосы в небо впервые поднялся аэроплан Morane-Saulnier L, известный как «Моран-Парасоль» (парасоль – дословно «зонтик от солнца»), пилотируемый начальником аэродрома подполковником Вегинером. После первого испытательного полёта фактически и начались учебные полёты херсонских авиаторов, к сожалению, не всегда удачные. Местная пресса фиксировала это на страницах своих газет. Так, в начале осени вследствие густого тумана и влажности воздуха у самолёта, выполнявшего тренировочный полёт над Военным форштадтом, отказал мотор. Военный летчик прапорщик Озоль совершил вынужденную посадку во дворе частного дома близ городской крепости. Ударившийся о стену сарая самолёт принял вертикальное положение, выпавший авиатор получил незначительные ушибы лица и головы, но остался жив.
13 ноября 1917 года около 13 часов произошла тяжелая авиакатастрофа, повлекшая за собой первые человеческие жертвы. Летательный аппарат «Лебедь-12», пилотируемый авиатором Иваном Никифоровичем Синицей, выполнял пробный полёт с пассажирами на борту. При заходе на посадку на высоте около одной версты прогремел сильный взрыв. Потерявший управление, рассыпавшийся на части аппарат устремился к земле и упал недалеко от аэродрома, между заводом Гуревича и полотном железной дороги. Удар был настолько сильным, что мотор аэроплана ушел в землю на глубину около двух метров. Вместе с пилотом погибли пассажиры Рыков и Пейффер. Похоронили их на отдельном участке Христианского кладбища при огромном стечении народа…
Стоит отметить, что в связи с ситуацией в стране завод по строительству самолётов-гидропланов так и не был возведен. Главный военный аэродром, хотя периодически и принимал учебные полёты, также не смог превратиться в полноценную военную авиашколу. Весной 1918 года, перед приходом в Херсон австро-германских войск, аэродром был упразднен, а несколько имевшихся исправных самолётов пилоты перегнали в боевые части Белой армии. Причем, по сохранившимся воспоминаниям одного из участников этого перелёта, по крайней мере один аэроплан, ведомый симпатизировавшим идеям большевизма пилотом, перелетел к красноармейцам.
И всё же история херсонской авиации на этом этапе ещё не завершилась. Ныне посетители литературного отдела Херсонского областного краеведческого музея, музея-квартиры Бориса Лавренева в Херсоне могут видеть уникальную фотопанораму города, сделанную австрийским пилотом 6 апреля 1918 года с высоты 600 метров. Пожалуй, это самый красноречивый документ, дающий яркое представление о том, каким был наш город сто лет назад.
Продолжая рассказ о становлении херсонской авиации, можно отметить ещё один немаловажный, однако основательно забытый факт, свидетельствующий о том, что первые опыты устройства авиапочтовых перевозок были осуществлены на маршруте Одесса – Николаев – Херсон – Екатеринослав. Случилось это в начале февраля 1918-го.
Вот как об этом сообщала херсонцам местная газета «Родной край»: «Первый опыт открытия воздушной почты на далекие расстояния устроен будет на днях в Одессе по инициативе владельца заводов аэропланов в Одессе и Симферополе Артура Анатра. Для этой цели на заводе Анатра имеется достаточное количество самолетов системы Анатра – Анассаль. Полет совершат летчики Туренко и Дубровин. Анатра взял на себя претворение идеи воздушной почты в России в жизнь. Если первый опыт пройдет удачно, будут открыты одновременно несколько почтовых воздушных линий на Николаев, Херсон и другие ближайшие города».
Судя по всему, опыты прошли удачно, ибо уже в феврале авиапочта успешно работала на маршруте меж тремя соседними южными городами. 24 февраля того же года к авиапочтовым городам добавился Екатеринослав.
Екатеринославская газета «Голос солдата» сообщала: «Летчик Туренко увозит на аэроплане “Анатра” корреспонденцию. Плата за место – 2 рубля. Время в пути – 3 часа 45 минут».
В то же время первый московский авиапочтовый рейс состоялся лишь 29 марта 1918-го, в США же авиапочтовая связь начала действовать только с мая того же года.
Пожалуй, стоит отметить, что в период австро-германского пришествия в Украину здесь было установлено одно из первых в Европе международных почтовых авиасообщений. Испытания были проведены
20 марта 1918 года на маршруте Вена – Киев, когда в свой первый полёт отправился самолёт «Бранденбург-Ц-1» с почтовым грузом. А уже с 31 марта того же года между Киевом и Веной была установлена первая в мире регулярная международная почтовая авиасвязь. На этом маршруте корреспонденцию доставляли в рекордно короткий срок – всего за 13 часов. Спустя месяц, в апреле 1918-го, «Військово-науковий вісник Генерального Штабу УНР» сообщал: «Між Києвом – Одесою та Києвом – Полтавою авіапошта вже функціонує. Законопроект про неї внесено до Центральної Ради».
После победы большевиков и установления советской власти в Херсоне некоторое время наш город оставался в стороне от авиационных путей. Все главные авиадействия разворачивались в основном вокруг Одессы и Николаева.
В Одессе в 1924 году на бывшем Школьном аэродроме открыли воздушную станцию. 21 мая был совершен первый испытательный полет, а уже 25 мая состоялся первый пассажирский авиарейс по маршруту Харьков – Кировоград – Одесса. А в Николаеве примерно с начала 1920-х годов размещался военный авиа-гидроотряд.
И всё же нельзя сказать, что херсонцы не участвовали в авиационной жизни страны, ибо именно в те годы авиация стала одной из наиболее приоритетных областей развития. Вот как сообщала об этом газета «Красный Николаев» в начале мая 1928-го: «Трудящиеся Николаевщины 6 мая будут передавать построенные на собранные средства Красному воздушному флоту три боевых стальных птицы… Пролетариат Николаевщины (город Херсон был Николаевской области. – А. З.) за собранные средства в “Неделю обороны” построил три боевых гидросамолета “Ответ Чемберлену”. В воскресенье, 6 мая, состоится торжественная передача трех боевых самолетов Н-скому авиаотряду. Два самолета построены на средства, собранные в “Неделю обороны” Осоавиахимом и профсоюзами Николаевщины и Херсонщины. Третий – построен на средства, собранные трудящимися Казахстана. Этот гидроплан передается трудящимися Казахстана воздушным силам, находящимся в Николаеве, для того, чтобы защитить мирный труд всего Советского Союза».