Сладкая жизнь с горькими последствиями…
Более ста лет назад в Херсонской губернии строго боролись с распространением искусственного сахара, зная о его вредном воздействии на человека. Не то что сейчас…
Статистика знает всё?
Ещё 90 лет назад это особо подчёркивали классики советской литературы Илья Ильф и Евгений Петров. Вот как писали братья-романисты в своём бессмертном произведении «Двенадцать стульев»: «Статистика знает всё. Точно учтено количество пахотной земли в СССР с подразделением на чернозём, суглинок и лёсс. Все граждане обоего пола записаны в аккуратные толстые книги, так хорошо известные Ипполиту Матвеевичу Воробьянинову, – книги загсов.
Известно, сколько какой пищи съедает в год средний гражданин республики. Известно, сколько этот средний гражданин выпивает в среднем водки с примерным указанием потребляемой закуски. Известно, сколько в стране охотников, балерин, револьверных станков, собак всех пород, велосипедов, памятников, девушек, маяков и швейных машинок…»
Интересно, так ли всеведуща, как некогда советская, наша нынешняя наука – статистика? Может ли она точно подсчитать декалитры, нет, не водки или вина, а скажем, выпитой в Украине в зимние праздничные дни газировки? А сколько было проглочено вместе с газировкой, прямо скажем, «нехороших» её ингредиентов, различных там Е с трёхзначным числом, аж никак не добавляющих здоровья человеческому организму. Того же синтетического подсластителя аспартама, спрятавшегося под ничего не говорящей непосвящённому потребителю маркировкой Е951 и используемого ныне чуть ли не в каждом сладком продукте. Или иной синтетической сладости, наречённой ныне безобидно Е954, известной в прошлом как сахарин.
Стоит ли говорить о вреде сих искусственно созданных сладких веществ, если вред сахарина, открытого учёным Фальбергом в 1879 году и запущенного им же в производство в 1884-м, был доказан медиками уже в конце XIX века? Но уникальная сладость нового вещества (сахарин слаще сахара в 300–500 раз!) помогла ему обойти все запреты и прочно занять место среди востребованных продуктов потребительского рынка. Только в Германии во втором полугодии 1898 года было выработано целых 35 тонн сладкого заменителя, вытеснившего с рынка более миллиона пудов сахара. С каждым годом синтетических сладких веществ вырабатывалось всё больше…
Сахарин к нам завезли немецкие колонисты
Примерно в 1897–99 годы заменитель сахара массово появился и на Херсонщине, первоначально в немецких колониях, которыми наши южные земли были богаты ещё с екатерининских времён. Благодаря газете «Югъ», начавшей издаваться в Херсоне в 1898 году, можно проследить «победное шествие» сахарина по херсонской земле.
А началось всё, по-видимому, с того, что крестьяне волостного центра – села Калуга, что неподалёку от Березнеговатого (сейчас райцентр в Николаевской области, тогда эти земли входили в состав Херсонской губернии), игнорируя местных мельников, чаще отправлялись молоть пшеницу в немецкую колонию. Мотивировали так: «Бо там краще хліб виходить». Меж немцами и коренными жителями соседнего села сложились вполне приятельские отношения. Посему нет ничего удивительного, что один из крестьян села Калуга в 1899 году был приглашён на свадьбу к приятелю-немцу. Конечно, степенная немецкая свадьба в корне отличалась от пьяной местной вакханалии, оправдывавшейся народной традицией. После скромной выпивки крестьянину предложили отведать чайку. К его удивлению, вместо привычного сахара в стакан бросили чуточку мелкого белого порошка, отчего чай оказался необыкновенно сладким. Удивлённый гость приступил к хозяину с расспросами и выяснил, что этот недорогой «немецкий сахар», по цене во много раз дешевле настоящего, можно купить прямо здесь в колонии в любом количестве. На прощание радушный немец по-братски наделил приятеля «на пробу» сладким порошком.
Понятно, что вернувшись домой, крестьянин поделился чудесной сладостью с близкими и рассказал о ней соседям. А на следующий день в Калуге начался «сладкий» ажиотаж – всё село, насчитывавшее 360 дворов, помчалось в колонию за «сахаром». Назад возвращались довольные, с фирменными баночками, на которых строгой готической вязью было напечатано Zuckerin leichteoslich (что означало – концентрат сахара).
Но радость от покупки изрядно подпортил встретившийся покупателям на пути местный урядник, который, узнав, в чём причина сего «всемирного исхода», быстренько отправил уездному начальству рапорт. Мол, неизвестный порошок, и что делать, если во вверенной ему местности наблюдается подобный непорядок. Пока грозное начальство думало-гадало, как быть, «сахаринный» бум расширился на другие сёла уезда…
Сахарин и сахар
Впрочем, к тому времени сахарин стал незаменимым продуктом не только в сёлах. Статистика самодержавного периода свидетельствует о ежегодном увеличении ввоза сахарина в страну. И если в 1896 году было ввезено всего около 800 пудов сладкого яда, то в следующем эта цифра увеличилась более чем в два раза.
Сахарин, ввозимый в империю, стали использовать производители кондитерских изделий, мороженого, кваса и фруктовых вод. Поэтому уже в конце XIX – начале ХХ веков в стране был принят ряд циркулярных распоряжений в отношении строгой отчётности при покупке и продаже искусственных сладких веществ. Впрочем, ни статистика, ни строгая отчётность не смогли учесть количество сладкого порошка, попадавшего в страну контрабандным путём.
Несмотря на строгость государственных циркуляров, «сахаринный бум» продолжался. В начале 1900 года газета «Югъ» писала: «Станислав. У местных крестьян в последнее время появилась страсть к сахарину, которую они переняли у царёводарцев (имеется в виду село Царёводар, ныне – село Правдино Белозёрского района. – Прим. авт.)».
Подобные сообщения поступали и из других населённых пунктов. Как я уже упоминал, поначалу сахарином крестьян снабжали торговцы в немецких колониях. Подобная торговля оказалась весьма выгодным предприятием, так как вместо возов с мешками сахара для снабжения целого селения банки с «немецким порошком» умещались в ручной клади. Пожалуй, здесь стоит учесть ещё и непомерную в прошлом страсть местного населения к чаепитию и, как следствие, увеличивавшиеся обороты торговли чаем и сахаром. А так как местные заводы в империи, в основном принадлежавшие иностранным подданным, не справлялись с производством сахара, то сладкий продукт импортировали из других стран. Поставщиками сахара в империю были Австралийская Федерация, Аргентина, Бразилия, Дания, Испания, Канада, Коста-Рика, Мексика, Мозамбик, Никарагуа, Румыния, Чили, Южноафриканский таможенный союз (Капская земля, Наталь, Трансвааль, Оранжевая река, Южная Родезия, Басутоленд, Бечуаналенд).
Даже с учётом перевозки импорта цены на сахар в стране были весьма доступны. И в самый «востребованный» летний период, когда дачники и городские хозяйки начинали варить варенье на зиму, не поднимались выше 4 рублей 85 копеек за пуд (пуд – примерно 16 кг, сахар стоил около 30 коп./кг. – Прим. авт.). Сахар-рафинад для любителей чаёвничать «вприкуску» в летний сезон был чуть дороже – 5 рублей 75 копеек за пуд.
За соблюдением правил торговли и установленными ценами следило государство. И в случае иногда возникающих проблем на сахарном потребительском рынке регулировало цены с помощью государственного запаса сахара. Тем не менее сахарин был дешевле и «выгоднее» во всех отношениях. А опростать в день десяток стаканов чаю с сахарином было по силам каждому любителю побаловаться чайком, что, выражаясь современным языком, значительно превышало допустимую суточную норму содержания сахарина в организме. И уже в 1900 году местный «Югъ» стал констатировать неутешительные факты: «Село Заселье (до 2016 года – село Бармашово, сейчас – Белозёрка Николаевской области, Витовского, бывшего Октябрьского района. – Прим. авт.). Ширятся гастрические заболевания среди крестьян, злоупотребляющих сахарином…».
Тотальный контроль
Чтобы как-то справиться с бесконтрольной продажей сладких веществ, одним из государственных циркуляров сахарин был приравнен к сильнодействующим средствам, которыми следовало торговать лишь в аптеках. Отныне на приобретение заменителя сахара требовались соответствующее разрешение и последующий отчёт об использовании. «Аптекарям разрешено приобретать не более 100 граммов сладких веществ. При просьбе о разрешении покупки аптекари должны предоставлять рецепты в доказательство расхода».
Тем не менее искусственного заменителя сахара на рынке меньше не стало. Херсонские газеты начала ХХ века полны сообщений о проведённых городской полицией совместно с санитарным надзором рейдах: «На Рыбном базаре (сейчас – Центральный рынок. – Прим. авт.) у разносчика Дурина отобрано и уничтожено десять стаканов лимонада с сахарином». «Привлекается к ответственности Дарья Фотина за содержание в пирожных сахарина и каменноугольной краски». «Городская санитарная лаборатория провела 1145 анализов. Из 70 проб вина в 4 оказалась салициловая кислота. Из 47 проб кваса и лимонада 15 оказались с сахарином. Кондитерские товары: из 250 проб – 26 с анилиновым красителем, 18 с сахарином…». «Городским санитарным надзором на Алешковской пристани уничтожено около 50 стаканов лимонада с примесью сахарина. Продавец этого лимонада Мариев уже третий раз привлекается к ответственности».
В начале 1912 года Правительствующим сенатом был принят Закон «Об установлении порядка производства и продажи искусственных сладких веществ». По этому закону чиновники акцизного надзора наделялись особыми полномочиями в наблюдении за хранением и продажей этих веществ, а также «правом беспрепятственного входа в аптеки, аптечные склады, торговые заведения, приготовляющие и продающие такого рода продукты и напитки, в которые могут входить искусственные сладкие вещества». Один из параграфов нового закона предусматривал наказание для лиц, использовавших запрещённые сладкие вещества. Фальсификаторов, попавшихся в первый раз, наказывали штрафом от 100 до 300 рублей и тюремным заключением от 2 до 4 месяцев. Во второй раз – от 200 до 500 рублей и тюремным заключением от 4 до 8 месяцев. Попавшихся в третий раз ожидал штраф в размере от 300 до 1 тысячи рублей и тюремным заключением от 8 месяцев до одного года и четырёх месяцев. После третьего наказания для виновных следовал пожизненный запрет на торговлю продукцией, в которой возможно использование искусственных сладких веществ.
Одна половина взимаемых с нарушителей денежных штрафов выплачивалась «доносителю или открывателю нарушения» (если последний не входил в состав членов акцизного надзора). Другая половина обращалась в доход казны. 30 октября того же года за № 2042 появился новый сенатский закон «О порядке надзора за производством и привозом из-за границы искусственных сладких веществ». В одном из пунктов этого закона перечислялись вещества, относившиеся к разряду запрещённых для применения в пищевой промышленности: «Сахарозин, сахароль, сахарин, сахарин-натрий, цукерин, глюзид, сикоз, кристаллоза, дульцин. Искусственные сладкие вещества разрешается употреблять лишь при врачевании и производстве научных исследований. Употребление их при приготовлении всякого рода съестных припасов и напитков, а также вкусовых веществ воспрещается».
Выходит, предки были всё же умнее нас…
Главная «сладость» революции…
Борьба с искусственными сладкими веществами какое-то время продолжалась и после революционных событий 1917 года. Херсонская газета «Свободное слово» освещала на своих страницах результаты рейдов, предпринятых городской милицией по конфискации мороженого, пирожных и фруктовых вод.
После разрушения старых государственных устоев наступила эра полного беззакония. Производство сахара в стране полностью прекратилось. Строго лимитированные старые запасы, выдававшиеся населению с мая 1917 года по карточкам, растаяли, были утеряны связи с поставщиками за границей. И если сахар иногда появлялся в продаже, то стоил он теперь баснословно дорого, так как чаще всего до покупателя доходил через «десятые руки», являясь средством спекуляции и наживы.Сахарин, который нелегально ввозили в страну, стал основным сладким продуктом нового государства, возрождавшегося на обломках самодержавной империи…