Херсонцы в сетях азарта
Губернский Херсон начала прошлого века, по сути, представлял собой небольшой сонный городишко с покосившимися, неопрятными одноэтажными домами окраин и ненамного лучше выглядевшими «разнокалиберными» каменными домами центра
Приезжавшие в город либо останавливавшиеся в местных гостиницах путешественники всегда отмечали необыкновенную тишину и безлюдность городских улиц. Лишь изредка её нарушал сонный цокот копыт лошади, лениво и расслабленно ковыляющей под присмотром такого же сонного извозчика. Город оживлялся всего лишь на парочку ранних утренних часов, когда воспрянувшие от сна обыватели спешили по своим неотложным житейским делам. Часам к 10 утра движение на улицах затихало, слабо «пульсируя» вблизи разбросанных по городу лавок, магазинов и мелких предприятий. Звенящий летний зной, не приносящий прохлады пыльный херсонский ветерок да надоедливые мухи безраздельно властвовали в полуденном городе. Только ближе к вечеру, когда жара несколько спадала, на улицах появлялись немногочисленные прохожие. Еще позже по оживающим в центральной части города улицам возвращался с работы изнуренный тяжелым трудом и дневным зноем рабочий люд. К этому времени главный общественный клуб Херсона — Городское собрание — уже гостеприимно распахивал свои двери перед посетителями, которые принадлежали в основном к среднему и высшему классу местных жителей. Городское собрание было своеобразным культурным центром старого Херсона, где горожане приятно проводили вечера, встречаясь с артистами и исполнителями высокого ранга. Здесь в августе 1879 года выступали с концертами известный композитор Модест Мусоргский и певица Д. Леонова. А 17 августа 1910 года читал перед студентами свои произведения Александр Куприн.
«…Клуб использовали для больших балов, концертов приезжающих артистов. Тут выступала Вяльцева, знаменитая исполнительница цыганских романсов. Она поражала публику своим исполнением и нарядами. Она была вся усыпана бриллиантами. Это была талантливая артистка. Тут выступали знаменитые скрипачи Венявский и Костя Думчев (он позже стал профессором Пражской консерватории). Тут концертировал профессор Петербургской консерватории Леопольд Ауэр. Это был известный скрипач и педагог, у которого учились знаменитые позже скрипачи, такие как Мирон Полякин, Яша Хейфец, Цимбалист и многие другие. Когда он приехал на концерт в Херсон, ему было не меньше 60 лет. Зал городского собрания был переполнен. Здесь выступали знаменитый пианист Лев Сирота, трио Любошиц и танцовщица-босоножка, подражательница знаменитой Айседоры Дункан. Проводил лекцию на антирелигиозную тему Петров, бывший священник. В те годы такая лекция была сенсацией! Читать такую лекцию с критикой духовного ведомства было смелостью», — отмечал в своей рукописи херсонский врач-старожил Иосиф Векслер. Городские газеты ежедневно печатали афиши, приглашающие на клубные мероприятия: «В среду, 2 февраля, имеет быть семейно-танцевальный вечер добровольцев-охотников Херсонского добровольного пожарного общества. При участии собственного оркестра. Начало в 7 1/2 часов вечера, а конец в 2 часа ночи. За вход кавалеры платят 50 копеек и имеют право ввести одну даму бесплатно». Здесь вниманию посетителей предлагали номера танцпрограммы:
- Вальс.
- Падеспань (русский парный бальный танец, состоящий из элементов характерно-сценического испанского танца).
- Полька (кокетка).
- Вальс.
- Кармен.
- Падекатр (русский парный бальный танец, сочетающий короткий шаг с вальсовыми движениями).
- Вальс.
- Миньон (русский бальный танец, близкий вальсу).
- Венгерка.
- Эспань.
- Мазурка.
- Вальс.
Обычно по праздникам, средам и воскресеньям в небольшом уютном садике при Городском собрании вечерами играл духовой оркестр. Здесь благочинная херсонская публика наслаждалась музыкой и степенным общением друг с другом. Но, пожалуй, главным и излюбленным времяпровождением клубных завсегдатаев была игра в бильярд и карты. Заядлые картежники просиживали за карточными столами в игровом салоне клуба ночи напролет, и только часам к 5-6 утра, когда город уже просыпался, они нехотя покидали «насиженные места». И, одуревшие от бессонной ночи и выкуренных папирос, торопились на службу — с тем, чтобы вечером вновь отдаться любимому занятию.
Среди херсонских любителей азартных игр было несколько игроков-профессионалов, для которых карточная игра была единственным способом прокормить свои семьи. Порой в картежном салоне клуба вспыхивали серьезные скандалы, «ветер» разносил отзвуки их по самым отдаленным уголкам небольшого губернского городка. И уже утром досужие «кумушки» со вкусом смаковали очередное происшествие. Иногда его обсуждала городская пресса: «Сегодня в пятом часу утра в самый разгар карточной игры в городской клуб ворвалась в страшном волнении некая госпожа К., держа за руку девочку-подростка. Увидев за столиком среди игроков своего мужа, женщина с отчаянным криком набросилась на супруга, упрекая его в бессердечном отношении к семье, которую он обрекает на нужду, оставляя свое жалованье в клубе. Истерические крики женщины разбудили жителей соседних домов и произвели тяжелое впечатление на игроков, которым, по всей вероятности, подобные сцены не совсем-то и в диковинку», — сообщала в 1907 году газета «Херсонский курьер».
Хватало в Городском собрании и скандалов, связанных с нечестной игрой. Но после введения в картежных салонах изобретения князя Андронникова, получившего название «макандр», страсти несколько поутихли. «Гениальное изобретение» князя представляло собой закрывающуюся металлическую коробку с рычагом. «…Она устроена так, что карты можно тасовать только одной рукой, так как другая занята — держит рычаг. Карты выдвигаются в особый лоток по одной рычагом, снабженным резиновым колесиком. Уничтожается возможность накладки, передергивания и выкидывания карты из рукава», — так описывала это изобретение местная пресса.
Признавая в карточной игре неоспоримое зло и издавая циркулярные запрещения на игру в общественных местах, правительство нашло способ пополнения скудного бюджета воспитательных домов введением нового налога. Так, с 1765 года в пользу учреждений для незаконнорожденных, сирот и детей бедняков взимали по 10 копеек с каждой игры «привозными иностранными» картами. «Поддержка отечественного производителя» поощрялась снижением налога. За игру русскими картами картежники платили только 5 копеек. В мае 1892 года императрица Мария учредила Управление по продаже игральных карт, взявшее под особый контроль изготовление, продажу и получение прибылей от картежных налогов. Управление тут же подняло цену на розничную продажу игральных карт: отныне колода в 52 листа стала стоить от 80 копеек до 1 рубля, в зависимости от качества бумаги. Следущее повышение цены произошло в 1909 году. «Управление по продаже игральных карт телеграфно уведомило херсонскую казенную палату, что продажная цена карт повышена». В среднем цена возросла на 10-15 копеек.
Многие херсонские губернаторы предпринимали попытки ограничения азартных игр в Городском собрании, но все благие намерения отцов города оканчивались неудачей. Наконец, в 1904 году в начале русско-японской войны Городская дума приняла обязательное постановление, согласно которому с каждой игры, проходящей в клубе, взимали по 40 копеек в пользу Херсонской общины сестёр милосердия Красного Креста — на сформирование врачебного отряда. Несмотря на крупный налог, желающих играть в карты не убавилось, а врачебный отряд вскоре был сформирован и отправлен на Дальний Восток.
Несколько иначе обстояли дела в клубе общества «Помощь»: «В этом клубе тоже играли в карты, в азартные игры. Там игра велась с элементами мошенничества, садились играть компанией, с целью обыграть партнера, и многие здесь сильно пострадали от этой карточной игры в этом клубе. В конце в выигрыше всегда оставалось правление клуба, которое получало от игры известный процент. Имея большие средства, которые скопились от взносов и от карточной игры, они начали строить большое здание нового клуба по Витовской улице (ныне — улица Горького. — Прим. авт.)», — писал в своих воспоминаниях херсонец Иосиф Векслер.
Но, пожалуй, главными местами, приспособленными для легкого заработка и всегда притягивавшим нечистых на руку людишек, были рынки, трактиры, кабаки. Здесь можно было «почистить» карман зазевавшегося, одуревшего от непривычной городской суеты крестьянина. Подсунуть под видом первоклассного отреза ткани кусок гнилой дерюги ошарашенной дешевизной сделки скупой дамочке, «выудить» из кармана подвыпившего мастерового его кровный заработок. Или же наказать картой чрезмерно азартного обывателя, обыграв его до «последней нитки». На местных рынках под видом разносчиков мелкого товара действовали хорошо организованные шайки «картежников» и «наперсточников».
Особо доверчивых обывателей местные шарлатаны заманивали легким выигрышем в наперсток -игру довольно распространенную в Херсоне и в наше «послеперестроечное» время. Только тогда, в отличие от современных пластмассовых одноразовых стаканчиков, играли настоящими наперстками, гоняя по столу обыкновенную горошину или зернышко перца. При приближении городового атрибуты игры безвозвратно исчезали в карманах базарных «мазуриков». Полиция, преследовавшая всяческие «проявления азартных игр в неположенных местах», была просто бессильна бороться с этим злом. «Привлекаются к ответственности за игру в карты на Рыбном базаре…» — обычно такой заголовок в городских газетах предварял список застуканных за запретной игрой. После недолгой отсидки и штрафа карточные шулеры вновь приступали к любимому делу. И все возвращалось на «круги своя»…
Теги: азартные игры, развлечения