По ком звонит колокол (окончание)
Подготовил также 3 мореходных пособия: «Навигация яхт» (1932), «Права и обязанности капитанов и рулевых яхт» (1933), «Основные команды и распоряжения при маневрировании под парусами» (1933). Одновременно много писал для различных морских изданий.
Тем временем углублялись его контакты с молодым поколением любителей парусного спорта, росло их восхищение арктическим морским волком, все знающем о море. «Морская идеология» Заруского включала в себя парусный спорт, как важный элемент польского проникновения в моря и учитывала важную его роль для воспитания настоящих мореходов, он считал, что с помощью парусного спорта море воспринимается уже не посредством разума, а посредством чувств. Особенно подчеркивал, необходимость выхода в открытое море, а прибрежные плавания между Сопотом и Гдыней считал малоэффективными.
Его оппоненты возражали, что для этого пока нет материальной базы и вообще яхтинг — привилегия богачей, однако число сторонников взглядов генерала постоянно росло.
В 1931 году Заруский, воспользовавшись своим избранием командором «Военного клуба водного спорта», преобразовал его в «Польский офицерский яхт-клуб» и основал отдел в Гдыне. За короткий срок клуб стал широко известен в стране. На собрании, состоявшемся в феврале 1931 года, Заруский был выбран главой «Польского Парусного Союза», что позволило ему открыть новую страницу польского любительского парусного спорта и превратить его в общепольское движение харцерской и студенческой молодежи.
На рубеже 1931-1932 годов был создан «Морской студенческий союз», который ставил своей целью привлечение студентов к морским профессиям и спорту.
Кроме частных встреч и пропаганды морской идеологии с помощью прессы, Заруский искал возможность практического убеждения молодежи в правоте своих взглядов. И когда в 1929 году Госкомитет физической и психологической военной подготовки открыл в Ястарном отдел морского обучения, Заруский оказался первым кандидатом на должность Главного инструктора. Эти функции он выполнял три летних сезона подряд.
Отдел морского обучения занимался подготовкой членов яхт-клубов и харцерской молодежи во время каникул. После прохождения 4-недельных курсов курсанты получали свидетельство матроса, рулевого, а наиболее подготовленные — капитана морской яхты.
Кроме большой морской яхты «Юнак», отдел имел в своем распоряжении 3 меньших: «Мохорт», «Фемида I», «Фемида II», 2 ялика — «Кондор» и «Каня», 2 больших шлюпки и одну моторную лодку.
Заруский был капитаном при прохождении практики на «Юнаке», подготовил новую расширенную программу обучения парусному делу.
Среди обучающихся были и девушки-харцеры, впервые допущенные к морской учебе именно Заруским.
Вдохновителями харцерского парусного мореплавания в Польше стали польские харцеры с Дальнего Востока и Сибири. В колониях поляков, осевших во Владивостоке, Харбине и других крупных городах, в 1917-1922 годах начали организовываться харцерские дружины. Первой вышедшей в море стала 27 дружина имени Тадеуша Костюшко из Владивостока. Ею руководил опытный моряк и бывший член «Сокола» доктор Якуб Якобкевич.
После октябрьской революции в России, когда многие польские дети потеряли своих близких и родительский кров, их разыскивал «Польский спасательный комитет» и при помощи харцеров, группами отправлял в Польшу. Около 400 детей-сирот из Сибири в результате этого были репатриированы в Польшу и попали в опекунское заведение в Вейгерове. Оказалось, что более половины из них — харцеры и доктор Якобкевич, который в то время был директором этого заведения, организовал из них «Сибирский харцерский отряд». Ориентированный на морское обучение отряд взял своим девизом призыв: «На море!».
В 1928 году учреждение в Вейгерове было упразднено и «Сибирский отряд» перестал существовать, но харцерское движение на воде в конце 20-х годов продолжало бурно развиваться. В 1931 году было организовано «Руководство харцерских парусных дружин»; польские скауты к тому же выигрывали в это время многие международные водные скаутские соревнования. Начали организовываться и девичьи харцерские дружины. Первой дамой, получившей в Польше свидетельство капитана морской парусной яхты, стала Ядвига Вольф, а руководил курсами, на которых она обучалась, Мариуш Заруский.
Он высоко ценил воспитательное значение и возможности харцерства. С этим движением сталкивался еще в начале XX века в период жизни в Закопане, где действовали создатели польского скаутинга Ольга и Анджей Малковские. Закопанские скауты участвовали в качестве добровольцев в горных спасательных операциях Заруского.
Идеология харцеров, их полувоенная дисциплина, девиз «Отчизна, учение, честь» были настолько близки Зарускому, что современники отмечали: если бы до этого скаутское движение не придумал Баден-Поуэл, его непременно придумал бы Заруский. Авторы одного из первых пособий по харцерскому делу благодарят во вступлении за помощь в его подготовке генерала Заруского.
Кстати, первая харцерская морская яхта «Гражина» имела девичий экипаж, что очень уязвляло «сильную половину» харцеров, и в 1934 году за 39 тысяч злотых в Швеции была куплена большая шхуна «Петрея», построенная в 1901 году и до 1934 года возившая различные грузы, которая должна была стать флагманом харцерской флотилии. В конце июня 1934 года шхуна с написанным мелом на борту временным названием «Харцер», прибыла в Гдыню. Ее решено было отремонтировать и переоборудовать в учебный корабль. Оснастку заказали в Дании, в Польше в то время паруса никто не производил. Заруский поначалу скептически наблюдал за усилиями харцеров по переоборудованию такого большого судна, но затем, зараженный их оптимизмом, даже придумал кораблю новое название — «Завиша Чарны» (имя рыцаря из трилогии Г.Сенкевича), к тому же в одном из пунктов харцерского устава говорилось : «На слово харцера полагаются, как на Завишу».
Через некоторое время снежно-белый 3-х мачтовый парусник был готов к пробному плаванию. Не доставало только капитана… Руководство Харцерского Союза пригласило на эту должность Мариуша Заруского, который с 3 мая 1935 года официально стал капитаном учебной шхуны «Завиша Чарны», сняв со своей фуражки эмблему «Польского яхт-клуба» и прикрепив к ней харцерскую лилию на якоре.
«Завиша Чарны», имеющий водоизмещение 166 тонн, длину палубы 31 метр, ширину — 8,1 метра, осадку — 3 метра, высоту мачт — 27 метров, площадь парусов — 430 квадратных метров, мог взять на борт 52 человека. 29 июня 1935 года он вышел в свой первый рейс под руководством генерала и взял курс на Копенгаген, Лондон, Антверпен и далее.
В следующий рейс «Завиша Чарны» отправился 29 августа 1935 года. «Дар Поможа» должен был отплыть в кругосветное плавание и кандидаты в члены его команды проходили проверку и обучение на «Завиша Чарны».
Воспитанники Заруского впоследствии вспоминали, что он был требовательным, но доброжелательным и заботливым капитаном, любимцем команды. Охотно рассказывал во время плаваний о своих морских приключениях, всегда выискивая какие-то парапсихологические моменты для их украшения и придания нотки необычности, любил слушать харцерское хоровое пение, и сам охотно подпевал. Любимыми песнями генерала были горские «Красный пояс» и «Как хорошо нам покорять горы» (где он переработал слова на морскую тематику).
Заруский страдал от болей в стопах ног и ходил на судне в знаменитых среди экипажа белых теннисных туфлях.
Кстати, за время его капитанства на «Завиша Чарны», несмотря на мнение многих о том, что опасно иметь экипаж более, чем наполовину состоящий из подростков, не было ни одного серьезного случая, угрожающего безопасности судна и здоровью команды.
Заруский последовательно претворял в жизнь свой тезис: «Большое море — дает большие возможности». Польской молодежи нужна была цель красивая и романтическая, и генерал указал эту цель — море для Польши. Готовил инструкторские кадры, руководил планированием, посещал харцерские лагеря. В 1932 году нанес визит харцерской морской дружине из Вильно, расположившейся лагерем на Каменной горе под Гдыней. Фамилия генерала часто появлялась на страницах изданий, связанных с морем и мореплаванием, он подготовил «Малый код для использования на яхтах и малых судах «Международной книги сигналов».
За исполнение обязанностей капитана «Завиша Чарны» не требовал никакого вознаграждения, а бывало, что и из своей пенсии вносил деньги на какую-то срочную потребность парусника.
Деятельность Заруского была оценена присуждением ему в феврале 1938 года почетного диплома за заслуги в развитии польского лыжного и парусного спорта.
В 1937 году во время стоянки в Гдыне «Завиша Чарны» посетил Президент Польши. А в марте 1939 года Мариуш Заруский по приглашению польских клубов «Морской лиги» наконец-то наяву совершил путешествие в США. 10 марта 1939 года на борту парохода «Стефан Баторий» генерал прибыл в Нью-Йорк.
В клубах «Лиги» в Бостоне и Чикаго Заруский выступил с морскими воспоминаниями и на тему политической ситуации в Польше.
При расставании Бронислав Мроз, президент округа «Морской Лиги» в Чикаго, вручил Зарускому альбом, составленный из фото и газетных вырезок о пребывании генерала в США.
«Завиша Чарны» совершал под командованием Заруского учебные рейсы с харцерами вплоть до 2-й мировой войны. В последнем предвоенном рейсе с 6-го по 20 августа 1939 года он посетил шведскую Карлскрону. В конце августа 1939 года «Завиша Чарны» с учащимися морских школ и харцерами на борту должен был выйти в свой следующий 18-й рейс.
Однако он не состоялся. В воздухе ощутимо пахло порохом войны и, учитывая сложную международную обстановку власти, рейс отменили. Дальнейшая судьба судна сложилась так: в 1940 году «Завиша…» перешел немецкому военному флоту, переименованный в «Черного гусара» и до 1943 года использовался немцами, как учебное судно военной флотской подготовки в Глюксбурге. В 1945 году очень поврежденный парусник был разыскан сотрудниками Польской морской миссии. Дальнейшая его судьба была печальной — ремонтировать его не решились — и в 1948 году отбуксировали в район Халуп, где с помощью взрывного устройства затопили на глубине 8 метров. Только в 1982 году остатки «Завиши…» были найдены и идентифицированы подводной экспедицией, снаряженной Центральным Морским Музеем в Гданьске.
А 29 июня 1986 года в день 50-летия освящения судна, группа ветеранов, плававших на «Завише…», вышла в море на паруснике «Завиша Чарны-II» под командованием капитана Яна Людвига (отец которого Станислав Людвиг плавал под командованием генерала Заруского) на место затопления «Завиши…-1» и опустила в море памятный венок.
1 сентября 1939 года фашистская Германия напала на Польшу. Не подлежащий, из-за преклонного возраста, призыву в армию, спасаясь от надвигающейся с запада войны, Заруский совершил роковую ошибку — он поехал на восток. Сначала они отправились с женой в район Ковеля, а оттуда переехали во Львов.
А в сентябре 1939 года Красная Армия вторглась в Западную Украину и особые подразделения НКВД первым делом приступили к «чистке».
Заруского, которого опекали во Львове харцеры, укрыли под чужим именем в домике садовника во Львовском ботаническом саду. В городе шли аресты польских офицеров, госслужащих, полицейских и других «классовых и идеологических врагов». Поводом для арестов служило и «противоправное пересечение границы» поляками-беженцами от немцев, которые приезжали в польский еще тогда Львов и, не подозревали о том, что вскоре они станут «нарушителями границы».
31 марта 1940 года 74-летний Мариуш Заруский, по доносу скрывавшегося вместе с ним польского офицера, был арестован УНКВД Львовской области. В этот же день арестовали и его жену. Генерала, который поначалу утверждал, что он Казимеж (Константин) Сидорович, обвинили в том, что он скрывал то, что был офицером польской армии, свое воинское звание, пользовался поддельными документами, намереваясь утаить свою прежнюю деятельность. Через год его осудили, как «общественно опасный элемент», к 5 годам ссылки в Красноярский край. В протоколах НКВД утверждается, что генерал «признал свою вину». Пани Изабелла была обвинена в том, что она скрыла свою личность, проживая по фиктивным документам, «знала о существовании нелегальной радиостанции». Она признала факт того, что в 1939-40 годах пользовалась фальшивым удостоверением личности, по другим же пунктам обвинения свою вину не признала. Она была также объявлена «общественно опасным элементом» и приговорена к 3 годам ссылки в Новосибирскую область.
Генерал же, который уже раз в своей жизни, оказался в тюрьме. На этот раз это была львовская тюрьма «Брыгидки», где его ожидали все «прелести» советских тюрем — антисанитария, плохое питание, отсутствие квалифицированной медицинской помощи, измучивающие, преимущественно ночные, проверки и переклички. Те, кому было с чем сравнивать, в один голос утверждали, что условия содержания в «Брыгидках» были намного хуже, чем в польских и австрийских тюрьмах. Отношение персонала к «польским панам» тоже было большей частью неприязненным, еще свежа была в памяти советско-польская война. «Кровати» заключенных представляли собой три, плохо подогнанные между собой доски, уложенные на металлические рамы, где без матрасов и одеял по 2-е должны были спать узники.
В марте 1940 года Заруский вместе с другими заключенными, был переведен из Львова в Херсон. В вагонах для скота, мимо Киева и Харькова их везли на юг, в Херсонскую тюрьму № 2 УНКВД Николаевской области, находившуюся на нынешней ул. Перекопской. Отбывавший заключение вместе с генералом во Львове и Херсоне Людвиг Кондратович позднее вспоминал об этом «путешествии», что старик Заруский, которому было уже за 70, все тяготы выдерживал удивительно хорошо и был примером для товарищей. В дороге, как перед этим в тюрьме, во Львове, а позднее в Херсоне, рассказывал о горах и «Татрской добровольной спасательной службе», о море и «Завиша Чарны», о знаменитых поляках, с которыми ему довелось встречаться в жизни.
В Херсоне Заруский заболел дизентерией и был помещен в очень тяжелом состоянии в тюремный лазарет. Согласно записям в книге больных, в период между январем и апрелем 1941 года генерал попадал в лазарет неоднократно. Вацлав Грибовский, сидевший в Херсонской тюрьме в одной камере с Заруским и ксензом Каролем Богуцким, вспоминал, что в один из апрельских дней генерал потерял сознание, был унесен в лазарет, из которого уже не вернулся.
Находясь в лазарете, Заруский несколько раз говорил соседу по палате доктору Циммерману, что очень хотел бы, чтобы в его доме был музей польских харцеров и просил, его, если попадет в Варшаву, разыскать дом и, если его уже не будет, передать это жене, что тот и сделал в 1947 году.
8 апреля 1941 года в 21 час 55 минут в возрасте 74 лет заключенный Мариуш Заруский умер в тюремной больнице. В «Заключении о смерти» указано, что «тело истощено, а смерть наступила от истощения сердца». Автор жизнеописания Заруского, опубликованного в Лондоне, утверждает, что комендант Херсонской тюрьмы оказал генералу «специальную услугу», позволив похоронить его тело в деревянном гробу.
Так, неподалеку от любимой Одессы, откуда начинались его морские путешествия, закончил свой земной путь Мариуш Заруский. Постановлением Львовской областной прокуратуры от 21 июня 1989 года он был реабилитирован.
А что же пани Изабелла, как сложилась ее дальнейшая судьба?
Из львовской тюрьмы «Брыгидки» весной 1940 года ее, вместе с другими польками-заключенными, по тому же маршруту, что и мужа вывезли в глубь Советского Союза. Есть версия, что каким-то чудом, ей даже удалось встретиться на минутку с ним на железнодорожной станции в Херсоне и передать старательно связанные носки и немного собранных для него папирос.
Держалась она в заключении очень хорошо, подруги вспоминали о ней с большим уважением. Только раз видели ее угнетенной, когда узнала, что муж лежит тяжелобольной в Херсоне, а она не может с ним повидаться. Изабелла Заруская прошла через 11 советских тюрем, тяжелую работу в Сибири, в тайге, в Норильском крае и наконец в Казахстане. Благодаря стараниям «Союза польских патриотов в СССР» и помощи доктора Яна Трубецкого она вернулась в Польшу.
Жила в Варшаве в том же доме, что и до войны, отдав часть его, выполняя волю мужа и свою, в пользование харцерской организации. Несмотря на преклонный возраст, пани Изабелла работала в «Морской Лиге», словно утоляя этим свою печаль по мужу. Много энергии и времени посвящала поддержанию памяти о нем. Пока хватало сил, посещала парусные пристани над Вислой в конце улочки имени Мариуша, опекала харцеров и яхтсменов. Ей посвятил свою книгу «Из воспоминаний яхтсмена» один из воспитанников генерала Бронислав Миазковский.
Верная подруга, опора и помощница Мариуша Заруского в реализации всех его планов, скончалась 16 января 1971 года в возрасте 91 года и похоронена в Варшаве рядом с могилой маршала Эдварда Рыдза-Смиглого, бывшего командира ее мужа.
Польша никогда не забывала о генерале Мариуше Заруском. В Закопане до сих пор действует «Общество Подгальского искусства», одним из основателей которого он был. Заруский экспонировал свои художественные работы на выставках этого общества, выставлялся на благотворительной выставке в Закопане в 1909 году. Собственными иллюстрациями он сопровождал многие свои литературные издания, а его дипломная работа в Академии изящных искусств изображала горца, взбирающегося на скалу и Смерть, ожидающую его за ней. Имя Заруского носят в Польше школы и харцерские дружины, одна из гаваней порта и стоянка для яхт в Гдыне, Дом Туриста и прилегающая к нему улица в Закопане, плавает по морям большая яхта «Генерал Заруский».
С 1945 года Союз польских литераторов присуждает писателям-маринистам литературную премию Мариуша Заруского.
В холле варшавского водного отдела «Союза польских харцеров» установлена памятная доска, на которой среди 24 фамилий моряков «Харцерского морского круга», погибших за свободу и демократию в 1934-1945 годах первой стоит фамилия командора «Харцерского морского круга», капитана «Завиша Чарны» Мариуша Заруского.
Установлены мемориальные доски на стене дома, в котором он жил в Варшаве, на стоянке для яхт в Гдыне, там же — памятник генералу за штурвалом, со взглядом, устремленным в море.
«Слушайте море!», — говорил он харцерам. «Слышим море, пан генерал!» — могли бы ответить ему поляки сегодня.
Появились выставки и даже стационарные экспозиции, связанные с генералом, к примеру, в варшавском Музее спорта и туризма.
О Заруском снято 2 фильма: один еще до II мировой войны, 2-й телевизионный в 1990 году, к 100-летию со дня рождения, снят Лодзинской студией документальных фильмов.
В 1971 году в 30-ю годовщину смерти генерала на старом закопанском «Кладбище заслуженных» возвели символическое надгробие генерала. Надпись, выбитая на гранитной плите, гласит: «Мариуш Заруский, генерал Войска Польского, альпинист, горнолыжник, создатель Татрской добровольной спасательной службы, моряк. Родился 31 января 1867 года, умер в апреле 1941 года в Херсоне».
Заруский не оставил потомства, но дух его продолжает жить в Польше, в сердцах тысяч его учеников и продолжателей.
58 лет спустя после того, как душа генерала устремилась в херсонское небо по дороге в Вечность, солнечным октябрьским днем 1999 года к набережной в Херсоне подплывал «Завиша Чарны II». Этому событию предшествовали 2 визита в Херсон во второй половине 90-х годов Генерального консула Польши в Украине Анджея Багдзиуна, разыскивающего могилу генерала. С помощью местных краеведов и старожилов удалось выявить места, где на старом городском кладбище хоронили узников Херсонской тюрьмы. В 1997 году урна с землей с этих безымянных могил, предположительного места погребения генерала, была доставлена в Польшу, где 27 сентября в Жешуве «Морской инструкторский круг» имени генерала Мариуша Заруского «Союза польских харцеров», под патронатом мэра Жешува, проводил большое памятное мероприятие по случаю 80-летия водного харцерства. Его программы предполагали: поминальную мессу, проведенную военными и харцерскими капелланами под руководством ксендза в гарнизонном костеле в Жешуве, доставку урны с землей в сопровождении воинского караула и общественности на площадь перед памятником генералу Сикорскому.
Там прошел митинг, во время которого состоялись освящение отлитого памятного колокола «Генерал Заруский», предназначенного для передачи Херсонскому костелу парафин «Пресвятого Сердца Иисуса», передача урны делегацией, состоящей из представителей властей Закопане, «Татрского добровольного спасательного общества» для захоронения на старом кладбище в Закопане, под символическим надгробием генерала. Кроме того, в городской ратуше была представлена театральная постановка о Мариуше Заруском и выставка моделей парусников.
Мемориальная доска установленная в честь Мариуша Заруского в Херсонском римско-католическом костеле.
«…Для того, котрий полюбив гори і моря, а понад усе — вітчизну і цієї любові навчав своїх вихованців».
…И вот теперь красавец-парусник доставил в Херсон мемориальную памятную доску и колокол «Генерал Заруский» с отлитыми на нем латинским изречением, приписываемым Горацию: «NON OMNIS MORIAR» («Не все умрет») и словами из книги Заруского «Среди ветров и волн»: «Когда предстану перед Святым Петром, и он спросит, как меня представить, отвечу: «Разбивал молотом узы неволи, вел поляков в горы и моря, чтобы они стали твердыми, как гранит, а души имели чистые и глубокие, как море».
Херсонский костел и католическая община, в дар которым предназначался колокол и памятная доска, в свое время тоже немало пострадали от советской власти. Город Херсон, после соглашения в 1849 году между российским императором и папой римским, даже был католическим религиозным центром юга тогдашней Российской империи, от Молдавии до Дона. Правда, Херсонская католическая диецезия (епархия) просуществовала недолго, всего лишь около 10 лет.
Пришедшие к власти в 1917 году «рабочие и крестьяне», сначала в 1924 году закрыли в Херсоне польскую школу, а в 1931 году «по требованию трудящихся» и костел, при котором действовали детские и женские организации. Здание было отдано под ремонтные мастерские, а с 1958 года, в нем оборудовали детский кинотеатр им. Павлика Морозова. В 1935 году в закрытом властями костеле состоялось нелегальное собрание католической общины, постановившее добиваться возвращения костела. А в 1937 году, когда активно боролись с «иностранными шпионами», появляется и в Херсоне «Дело о польской контрреволюционной националистической фашистской организации, действовавшей при костеле». По иронии судьбы Херсонский горотдел НКВД находился по улице Лютеранской (теперь ул. Кирова). Члены этой «Организации», среди которых были поляки, немцы, литовцы, украинцы, были арестованы и осуждены на сроки от 5 до 10 лет исправительно-трудовых работ, а украинцев мужа и жену Скрипницких и польку Люцию Кабаченко приговорили к расстрелу.
Репрессии коснулись и польского духовенства — ксендзы были арестованы и высланы, один из них умер в тюрьме.
В конце 1980-х годов все они были реабилитированы прокуратурой Херсонской области, как невинно репрессированные.
А в 1994 году часть бывшего здания костела была передана в пользование местной католической общине, и под его сводами вновь зазвучало слово Божье.
…На набережной «Завиша Чарны», на мачтах которого развивались государственные флаги Польши, Украины и флаг «Морского инструкторского круга» «Союза польских харцеров», а на корме поблескивала в солнечных лучах бронза колокола «Генерал Заруский», встречали представители Херсонской администрации, общественных организаций города, ксендз херсонского римско-католического костела Петр Малый, председатель католической общины Альбина Пархоменко, председатель польского общества «Полония» — Всеволод Джешульский, консул Польши в Украине, делегация из Польши от «Союза польских моряков», «Татрской добровольной спасательной службы», «Польского харцерского союза» прибывшие в Херсон почтить память своего соотечественника, польские и херсонские корреспонденты.
Юноши и девушки в харцерской униформе — дружина из представителей различных польских городов выстроились в почетном карауле под развернутым харцерским знаменем.
Звучат последние команды капитана и, разрезая днепровскую волну «Завиша Чарны» мягко касается бортом херсонской набережной.
После взаимных приветствий экипажа парусника и встречающих, стрела автокрана бережно переносит колокол с судна в кузов грузовика, доставившего его к костелу. Там, подготовленная прихожанами, возвышается специальная колокольня. И снова колокол, подхваченный стрелой крана, взмывает в воздух для установки на колокольню.
Делегации, гости и херсонцы отправились на старое городское кладбище — место предполагаемого захоронения генерала, где состоялся торжественный траурный ритуал.
… Шелестят листья в тихих аллеях старого кладбища над местом последнего пристанища генерала, колеблются огоньки поминальных свечей в специальных светильниках в руках собравшихся почтить его память, замер почетный харцерский караул. Снова звучат речи — к присутствующим обращается представитель Херсонской госадминистрации, ксендз херсонской парафии «Пресвятого Сердца Иисуса» Петр и ксендз «Завиша Чарны» Мариан, после чего состоялись поминальная молитва светлой памяти генерала Заруского и торжественная церемония.
Растаяли в вечернем остывающем воздухе последние ноты псалмов, звучит команда: «Смирно!», — командора «Инструкторского круга» Войцеха Бжеховского и харцерский караул расстилает знамя на херсонской земле, где почивает прах Мариуша Заруского. Делегат от «Татрской добровольной спасательной службы» возлагает на знамя камни с горы Гевонт — частицу Татр, которые так любил генерал. Члены экипажа «Завиша Чарны» приносят белые и алые розы, харцеры — букеты полевых цветов привезенные из Польши.
После Минуты молчания, цветы возлагаются и к расположенному неподалеку памятнику жертвам тоталитарного режима.
Войцех Бжеховский произносит слова благодарности за все то, что генерал сделал для Польши. Звучат трогательные стихи Софии Новаковской, посвященные Мариушу Зарускому и песня о цветах Родины, привезенных для генерала, а учитель варшавской школы № 53 им. Мариуша Заруского читает текст торжественной присяги учеников этой школы.
Было многолюдно и на следующее утро у костела, где состоялась торжественная передача парафии «Пресвятого Сердца Иисуса» колокола и мемориальной доски, для установки в Херсоне, с надписью: «Мариуш Заруский. 1867 Думанов — 1941 Херсон. Тому, кто любил горы и моря, а более всего Родину, и этой любви учил своих воспитанников. Создателю Татрской добровольной спасательной службы и легендарному рулевому польского мореплавания, капитану харцерской шхуны «Завиша Чарны» с почтением земляки харцеры, альпинисты, моряки. Жешув — Польша 1999».
В дар костелу были также преподнесены гонг, облачения и крест с распятием.
Надеемся, что материалы о генерале Заруском в скором времени займут достойное место и в Херсонском краеведческом музее.
Среди почетных гостей — консул Польши в Украине, представители местной госадминистрации, епископ Леон Дубравский и другие священники.
Со словами приветствия ко всем и благодарности к делегациям и гостям за дары, от имени прихожан, обращается ксендз-настоятель Петр Малый. Командор Войцех Бжеховский рассказывает присутствующим о генерале, о людях, которые приняли участие в изготовлении и доставке колокола и торжественно передает его и мемориальную доску парафии «Пресвятого Сердца Иисуса». Епископ Леон Дубравский освящает колокол.
Затем, в переполненном костеле, состоялась торжественная Святая Месса памяти Мариуша Заруского и других жертв тоталитарного режима, а после этого — экскурсия на борт парусника «Завиша Чарны», где была подготовлена передвижная выставка, посвященная жизненному пути генерала и прощальная встреча на судне.
Но все это будет потом…
А пока Вице-председатель «Польского союза моряков», представитель «Союза польских харцеров», представитель «Татрской добровольной спасательной службы» и ксендз-настоятель Петр Малый подходят к колоколу и величественный голос его ширится и нарастает, невидимые звуковые волны спиралью ввинчиваются в голубое херсонское небо, неся весть о Мариуше Заруском — верном сыне Польши, родившемся в Украине!
Автор благодарен, Хенрике Степей — автору книги «Mariusz Zaruski. Opowiesc biograficzna»- GREG s. c.Warszawa, 1997, за биографические материалы о генерале Заруском, а также Виктору Пиворовичу за материалы о визите в Херсон «Завиша Чарны».