Курасов Василий Михайлович
Скромная, часто почти незаметная, но такая нужная фронтовая профессия — сапер. В любой боевой обстановке ему много работы: в обороне — ставит проволочные заграждения, прикрывает минами свой передний край, в наступлении — прокладывает путь пехоте, танкам, помогает взрывать вражеские доты и дзоты, наводит переправы. И в любых условиях он должен действовать решительно и точно. Недаром говорят: сапер ошибается раз в жизни.
Все это хорошо знал Василий Курасов. Правда, его дважды ранило, он выбывал из строя, но ненадолго. Здесь его ошибки не было. Подлечившись в медсанбате, он снова возвращался на передовую, опять обезвреживал вражеские мины, делал проходы для разведчиков, расчищал Путь атакующим ротам.
В начале 1945 года наши войска вступили в Восточную Пруссию. Вся она была покрыта поясами железобетонных укреплений, ходов сообщений, нашпигована огневыми точками. Гитлеровцы надеялись остановить здесь наступление советских войск. Поэтому каждый метр земли нашим воинам приходилось брать с боем.
126-я стрелковая Горловская дивизия, в которой служил Василий Курасов, наступала севернее Кенигсберга. Бойцы настойчиво прогрызали вражескую оборону. Ожесточенные бои разгорались за форты, прикрывавшие подходы к столице восточнопрусских баронов. Они были сооружены по всем правилам фортификации и состояли из системы казематов, соединенных между собой ходами сообщения, позволявшими вести бой даже в окружении, имели мощную огневую технику; большинство из них к тому же были еще окружены глубокими рвами с водой. В фортах были необходимые запасы боеприпасов и продовольствия.
Один из таких фортов преградил путь подразделению, бойцом которого был сержант Курасов. Ни первая, ни вторая атаки не принесли успеха. При очень сильном и плотном фланговом огне нельзя было и думать об обходе крепости.
Группе бойцов под командованием сержанта Курасова было приказано взорвать форт. Они выбрались из своего расположения и поползли к залитому водой рву. Надлежало перебросить мостик, чтобы проложить путь наступающим ротам. Но мешал сильный пулеметный огонь из амбразур форта.
Пришлось залечь, притаиться в воронках, канавах. Артиллеристы, выдвинув пушки, открыли по форту огонь прямой наводкой. Снаряды разрывались возле отверстий в сером бетоне, и вскоре пулеметы умолкли. Тогда сержант Курасов подал команду:
— Вперед, ребята! За мной!
Саперы делали все быстро. Каждый из них точно знал свои обязанности — все не раз повторялось на учебном полигоне. А еще знал, что за спиной приготовились к атаке друзья, что они ждут, когда можно будет ринуться вперед.
Когда штурмовой мостик лег через ров с водой, сержант Курасов первым бросился по нему. Враг вновь открыл ожесточенный огонь из амбразур форта. Но сержант действовал смело и решительно, воодушевлял своих товарищей. Саперы делали проходы, рвали проволочные заграждения, снимали мины. А когда достигли железобетонного каземата, прикрывавшего близкие подступы к форту, сержант заложил взрывчатку…
Через много лет Василий Михайлович вспоминал:
— Мы получили сигнал поджечь шнур. По договоренности первым это должен был сделать мой товарищ. Время шло, а взрыва не было. Тогда я пополз к нему. Он был тяжело ранен и не мог зажечь шнур. Я поджег его шнур, затем свой. Последнее, что запомнил: страшный грохот и удар по голове. Сознание возвратилось в госпитале. Товарищи сообщили, что сразу после взрыва наши войска начали штурм форта и овладели им. Путь вперед, на Кенигсберг, нашей части был открыт.
Уволившись в запас, Герой Советского Союза Василий Михайлович Курасов возвратился в родной Геническ. Здесь он жил и работал многие годы.