Из всех искусств – важнейшее
Конец XIX и начало XX веков ознаменовались целой серией великих открытий, которые новинками, изменяющими быт, вошли в общественную жизнь
Среди таких новинок был и кинематограф, который при своём рождении получил множество различных наименований. Как его только называли на первых порах! И «паноптиком», и «оптическим театром», и «кинетофоном», «живой движущейся фотографией», иллюзионом, синематографом и даже биоскопом, что дословно с греческого можно перевести как «вижу жизнь».
Конечно, никто не умаляет значимость этого изобретения для человечества, но, вместе с тем, вошедший в жизнь кинематограф породил немало различных проблем. Как сообщала местная газета «Югъ» в начале ХХ века, буквально сразу же после знакомства херсонцев с кино одной из таких проблем стала (теперь уже напрочь забытая) болезнь киноофтальмия. Она развивалась у слишком ревностных зрителей, не пропускавших ни одной киноновинки, для которых кинотеатр стал вторым домом. Непривычное мельтешение кадров на экране и скорость воспроизведения, не совпадавшая со скоростью съёмки, утомляли зрение, вызывая в ряде случаев серьёзное глазное воспаление. Как сообщала всё та же газета, «особенно опасное для неокрепших детских глаз».
Впрочем, это были не все отрицательные стороны первого кинематографа. Очень скоро дельцы «от кино-индустрии» сделали это новейшее изобретение весьма прибыльной для своего кармана отраслью и наводнили кинозалы мира низкопробной продукцией с криминальным уклоном. И если раньше пресса сетовала на засилье на книжном рынке «пинкертоновщины», дешёвых по цене (всего в 1 копейку) и по содержанию книг о сыщиках и «знаменитых» бандитах, которыми увлекались подростки, то теперь сюжеты подобной литературы перекочевали на экран: «Стоит пройтись по улицам города, посмотреть на группы детей и подростков, с жадностью рассматривающих кинематографические рекламы, в которых непременным атрибутом являются яд и нож, – констатировал факты “Югъ”. – Стоит посетить 2–3 сеанса кинематографа, чтобы убедиться, что в современной своей постановке кинематограф является отравой для детской души, угрозой моральному воспитанию подрастающего поколения…»
Да и в финансовом отношении кинематограф был куда разорительнее дешёвой литературы, ведь даже детский билет на сеанс стоил от 12 копеек, а во времена, когда копейка имела вес, на эти деньги можно было приобрести целых полкило-грамма мяса.
Впрочем, скептики чаще обращали внимание на другое: «К сожалению, влияние кинематографа не поддаётся статистическому подсчёту, – сетовал херсонский “Югъ”. – Мы знаем, что алкоголь ежегодно губит столько-то людей, сифилис – столько-то, но, к сожалению, и представления не имеем о том, сколько детских душ губит на наших глазах кинематограф при содействии просвещённых родителей, посылающих своих детей в кинематограф “развлечься”. Кинематограф в корне убивает в детях те зачатки добра, которые с такими усилиями стремятся привить семья и школа».
Стоит отдать должное дореволюционной школе, которая, несмотря на позднейшую критику, таки заботилась о нравственно-моральном воспитании своих учеников и предъявляла к ним серьёзные требования, причём не только во время учебного процесса, но и в повседневной жизни дома. Для осуществления надзора за поведением учащихся существовала широкая сеть классных надзирателей и прочего учебного начальства, без разрешения которых школьник не имел права посещать сеансы кинематографа и театральные представления. Так что «газетчики» несколько утрировали ситуацию, говоря о «просвещённых родителях, посылавших своих детей в кинематограф развлечься», ибо школьные надзиратели всегда были начеку. Учащиеся, игнорировавшие установленные правила поведения, рисковали многим и могли запросто быть исключены из учебного заведения.
А за границами империи уже раздавались голоса, предлагавшие поставить кинематограф на службу школе для наглядной демонстрации учебного материала. Вот только их оппоненты настаивали на своём: «Помимо порчи глаз, мигание кинематографа действует на всю нервную систему».
Несмотря на ворчание оппонентов, жизнь шла своим чередом. В 1907 году владелец одного из самых крупных херсонских биоскопов Георг Зайлер предложил демонстрацию «детской программы фильмов» для учебных заведений, причём иногда даже бесплатно: «Вчера в биоскопе Г. К. Зайлера состоялся бесплатный сеанс для учениц женского профессионального училища. Кроме картин, идущих на этой неделе в программе, были демонстрированы ещё специальные детские картины…».
Возможно, кому-то покажется странной целая подборка фильмов в одном сеансе, однако не стоит забывать: хотя сеанс и длился порядка полутора часов, но состоял обычно, за редким исключением, из полдюжины короткометражных фильмов. Кстати, владелец биоскопа Зайлер никогда не отказывал в финансовой поддержке учебным заведениям Херсона, о чём можно прочитать в подшивках старых дореволюционных газет: «Г. Зайлер пожертвовал, за вычетом известной суммы, выручку от посещения биоскопа в пятницу в пользу нуждающихся учениц 3-й гимназии А. В. Тюльпановой, из которых многие ещё не внесли платы за обучение». Его примеру следовали и другие владельцы херсонских биоскопов.
Спустя десяток лет, перед Октябрьским переворотом, пресса уже реже вспоминает о проблемах, которые явил миру кинематограф. Не вспоминают и о глазной болезни киноофтальмии. По-видимому, к этому времени демонстрационная аппаратура стала совершеннее.
В кинопрокате появляются много серьёзных полнометражных фильмов, ставших жемчужинами кинематографа. Хотя тут же ещё более увеличивается выпуск пустых по сюжету, кровавых криминальных боевиков, так полюбившихся непритязательной публике. Киномир приходит в восторг от первых мультфильмов Владислава Старевича, которые были сняты ещё не как детские, а в качестве демонстрационных в документальном фильме. Словом, жизнь идёт своим чередом…
Уже после прихода к власти большевиков кинематографу была уготована новая важная миссия. В 1922 году в беседе с Луначарским Ленин произнёс фразу, в дальнейшем ставшую генеральной линией развития киноискусства в советском обществе: «Из всех искусств для нас важнейшим является кино…», имея в виду, конечно же, силу идеологического воздействия кино на советского человека.