«Выслать в отдаленные края Союза ССР всех украинцев…»
Так сказано в совместном приказе НКВД и НКО СССР (№ 0078/42 от 22 июня 1944 года) обо всех украинцах, «проживавших» под властью немецких оккупантов
В следующем пункте документа была указана очередность выполнений этого мероприятия: «В первую очередь подлежат выселению украинцы и их семьи, которые работали и служили у немцев, во вторую — выслать всех украинцев, которые знакомы с жизнью во время немецкой оккупации». Если с прислужниками нацистов все понятно, то чем «опасны» люди, «знакомые с жизнью» на оккупированной территории?
Что же это за «жизнь», о которой никто не должен был знать?
Херсон был оккупирован нацистами 19 августа 1941 года. Немцы считали, что пришли сюда навсегда, поэтому их администрация приступила к восстановлению разрушенных предприятий города, естественно руками горожан, по разным причинам не эвакуировавшихся. Вначале оккупанты приглашали на работу, а после двух расстрелов «саботажников» народ сам повалил на заводы и фабрики. Кроме расстрела сыграл роль еще и голод, который, как известно, не тетка. К тому же большую роль в оснащенности предприятий рабочей силой играло рабочее управление, которое херсонцы прозвали биржей труда. К середине 1942 года задымили трубы предприятий Херсона: пивзавод, консервный, стеклотарный, докстрой, завод им. Коминтерна, ремонтно-тракторный, завод им. Петровского, маслозавод, порт, электростанция, водогон и других. Зарплата рабочих составляла 120-200 оккупационных карбованцев, в дополнение к которым выдавали еще мизерный паек — миску жидкого супа ежедневно и 700 граммов хлеба в неделю. Херсонские пенсионеры получали в среднем 75 крб. Выжить на эти деньги старикам было невозможно.
По официальному курсу валют 10 карбованцев приравнивались к одной рейхсмарке, обмен советских рублей был ограничен гебитскомиссаром в границах 150-300 крб. (соотношение было 1:1). Но из-за нехватки товаров деньги обесценивались. Уже в конце 1942 года в Херсоне за рейхсмарку давали 12 крб. Легальная торговля товарами первой необходимости производилась через сеть магазинов по карточкам, выдаваемым по месту работы. Базарная торговля часто сводилась к прямому обмену. Крестьяне приезжали в Херсон выменивать продукты на одежду и домашнюю утварь. Инфляция оккупационных денег сопутствовала процветанию спекуляции: килограммовая буханка хлеба шла за 50 крб., десяток крупных картофелин — за 30. Опустошали тощие кошельки херсонцев и убогие коммунальные услуги оккупантов, которые росли из месяца в месяц. Местная оккупационная газета «Голос Днепра» доводила до сведения населения следующее: «С 1 января 1943 г. для городского и сельского района вводятся такие цены на электроэнергию за кВт/ч. Силовая электроэнергия: городские предприятия — 2 крб., сельские — 2 крб. 50 коп. Освещение как в городе, так и в селе — 4 крб.». В той же газете читаем: «Херсонский водогон доводит до сведения всех абонентов, что с 1 января 1943 г. устанавливается такой тариф на воду: на одного человека 2 крб. 25 коп., на одного коня, корову, свинью — 4 крб., на 100 кв. м огорода — 12 крб. 50 коп.».
Основная масса уголовных преступлений в Херсоне совершалась из-за бедности, а не по политическим мотивам. Это уже потом, после Победы, все, что было сделано во вред оккупантам, стало считаться чуть ли не партизанскими действиями. Проследим антинацистские действия группы И. Кулика. Апрель 1942 года — налет на кассу железнодорожной станции Херсон: изъята крупная сумма денег, документы и оружие; ограбление продуктового склада; неудачное нападение на маслозавод; ограбление квартиры немецкого врача (похищены радиоприемник, два пистолета, два велосипеда, фотоаппарат, бинокль). Эта же группа в сентябре 1942 года совершила налет на военный склад, где похитила продукты питания и военное обмундирование. Были случаи в городе, когда избивали офицеров или чиновников немецкой администрации с целью завладения оружием с последующей его продажей. Да и сами немцы, бывшие в Херсоне проездом или на излечении, не прочь были нажиться на продаже трофейных советских «стволов». По стоимости наиболее ценными были итальянские «беретты» — 900 крб., дальше шли «вальтеры» и «парабеллумы» — 600-800 крб. Советское оружие было самым дешевым: ТТ стоил 400-500 крб., а наган — 150. Покупателями оружия в основном были представители подпольщиков. Наказание за такого рода бизнес со стороны немцев было демонстративно жестоким. Людей вешали на площади Красного базара (район фабрики «Красень»), куда сгоняли всех горожан. Выхода херсонцам из замкнутого круга полуголодного существования и жестоко преследуемых нарушений оккупационных законов не было. Поэтому предложенный нацистами выезд на заработки в Германию поначалу нашел живейший отклик у жителей Херсонщины. Вот, что от имени оккупационной херсонской администрации им было обещано через газету «Голос Днепра»: «Средний заработок в рейхе составляет 70-100 рейхсмарок (700-1000 крб.). Вопрос количества продуктов вызывает особый интерес. Из расчетной нормы выберем некоторые. Работник с Востока получает: хлеба от 2600 до 4400 граммов, мяса от 250 до 600 граммов, сала от 130 до 300 граммов, картофеля 700 граммов, сахара 110 граммов. Все это недельная норма». В действительности они получали 5-10 марок, жили в охраняемых лагерях, подвергались издевательствам и физическим наказаниям.
Освобождение Красной Армией Херсона принесло его жителям кроме радости еще и страх «фильтрации» в органах НКВД.
P. S. До конца 1970-х годов во всех личных учетных карточках отделов кадров фигурировала графа: «Находились ли вы на оккупированной территории?» Утвердительный ответ, даже если это произошло в младенческом возрасте, мог навредить в будущем. Это и поступление в ряд вузов, прием на работу, открытие визы для выезда за границу, присвоение различных званий, представление к наградам, продвижение по службе, прием в члены ВЛКСМ и КПСС.