Городской голова Блажков: «Вся почва города пропитана нечистотами…»
Без чего современный город не может существовать? Конечно, без развитой системы торговли, без электро- и водоснабжения, а ещё… правильно, без системы канализации и очистных сооружений
Конечно, до какого-то определённого времени в связи с не слишком большим ещё контингентом строителей Херсона и незначительным количеством гражданского населения, селившегося рядом с крепостью и в Греческом предместье, этой проблемы как бы не существовало. Или же ей просто не придавали особого значения, хотя подобное отношение и отзывалось чредой периодически случавшихся в Херсоне эпидемий. А как же иначе, если нечистоты просто выплёскивались на улицу под ноги прохожим или безо всякого зазрения совести спускались по многочисленным прибрежным балкам и оврагам в Днепр, из которого потом сами же херсонцы и черпали питьевую воду!
Страшная херсонская чума, посетившая город в мае 1783 года и побеждённая лишь к декабрю 1784-го, стала причиной того, что в нашем городе был создан первый в империи санитарный кордон – служба, которую возглавлял один из первых врачей-эпидемиологов коллежский советник Даниил Самойлович (Сушковский).
Впрочем, эта служба осуществляла лишь проверку экипажей и пассажиров, прибывавших из других стран торговых судов и проводила карантинные мероприятия с целью выявления и недопущения распространения эпидемий на территории империи. Бытовая же сторона жизни местных обывателей находилась за пределами компетенции службы.
Дурно пахнущий обоз
Позднее, с ростом города и развитием его бытовой структуры, утилизация увеличивающихся с каждым годом объёмов мусора и нечистот стала для Херсона насущной проблемой, требующей вмешательства властей. Поначалу «вмешательства» сводились лишь к принятию обязательных постановлений да контролю со стороны полиции, которая привлекала к ответственности слишком зарвавшихся жителей города. И только в 1878 году была основана Херсонская земская санитарная служба, главной задачей которой стало решение бытовых санитарных вопросов.
К этому времени в Херсоне повсеместно использовали самый простой способ утилизации нечистот с помощью выгребных ям, очисткой которых занималась специально созданная для этого подвижная структура – так называемый ассенизационный обоз.
В большинстве своём гужевой транспорт, ёмкости для перевозки нечистот, да и сами работники обоза (их тогда называли золотарями) принадлежали тюремному ведомству, то есть набирались из числа осуждённых за мелкие преступления, отбывавших наказание в местной тюрьме. Лишь примерно третью часть обоза составляли свободные ассенизаторы.
В сущности, подобная утилизация жидких отходов была далека от совершенства, а вывоз обозниками сточных вод обходился домовладельцам совсем недешёво – в 25 раз дороже, чем доставка такого же объёма питьевой воды! Скажем, в 1915 году, согласно контракту с владельцем водопровода Пастуховым, каждая тысяча вёдер воды обходилась херсонцам в 1 рубль 75 копеек.
Причём 75 бочек городского ассенизационного обоза не всегда успевали вовремя обслужить 6049 частных домовладений Херсона, 79 городских зданий и 92 здания, принадлежавших учреждениям и ведомствам (сведения 1913 го-да).
Дабы не оскорблять нежного обоняния херсонских прохожих, работали ассенизаторы только по ночам. Но даже осознавая востребованность и значимость своей работы, золотари, особенно из числа арестантов, зачастую работали, что называется, спустя рукава. Порой, особенно в дождливые и ненастные дни, вместо того, чтобы везти нечистоты в специально отведённое за городом место, они хитрили, умудрялись опорожнять бочки с нечистотами тут же на улицах города или в оврагах у крепости. Благодаря этому экономили время, успевали сделать несколько лишних ходок, получить дополнительный заработок и пораньше окончить работу.
«Ассенизационные обозы, – констатировал сей факт, исполняющий должность херсонского полицмейстера Шесточенко, – выезжают по городу с вечера, раньше установленного времени, при бочках фонарей не имеется, бочки снаружи загрязнены, и от них распространяется зловоние, иные неисправны и из них по пути вытекают нечистоты, загрязняя улицы. А часто из бочек выливаются нечистоты нарочно».
Как бы ни поднимали возмущённые обыватели сей вопрос в прессе, местная полиция не могла уследить за всеми нерадивыми обозниками, а посему подобные нарушения случались довольно часто, и запахи, витавшие над городскими улицами, были ещё те! Как утверждал в своё время городской голова Херсона Блажков, «в конечном результате не только подпочвенные воды насыщены нечистотами, но почти вся почва города пропитана и отравлена ими, и можно себе представить, чем дышит херсонский обыватель в летнюю жару».
Дёшево и сердито…
Конечно, каждый домовладелец пытался максимально уменьшить расходы на вывоз «драгоценных» нечистот, а посему наряду с выгребными ямами широко использовали систему поглощающих колодцев или всасывающих ям. Порой их устраивали довольно внушительной глубины – до 10 и более метров. Так, по свидетельству херсонского санврача Мефодьева, подобный поглощающий колодец на территории богоугодного заведения (ныне это областная клиническая больница на проспекте Ушакова) достигал почти 50-метровой глубины.
Поначалу подобная практика не находила никаких возражений, ибо уже тогда была известна способность почвы к обеззараживанию некоторого количества сточных вод. Впрочем, способность эта значительно уменьшается с увеличением их объёмов, и наконец наступает момент, когда вследствие перенасыщения жидкими отбросами подобные утилизационные устройства прекращали функционировать. Тогда домовладельцам приходилось копать новые поглощающие колодцы.
Фекалии – в воду…
К началу ХХ века была найдена новая (ещё более губительная для природы, но весьма выгодная для домовладельцев) технология утилизации стоков с помощью буровых скважин, опускавшихся до глубины подпочвенных вод. Устройство подобных скважин было делом весьма дорогим – стоило от 400 до 700 рублей. Зато избавляло домовладельцев от всяческих дальнейших забот, связанных с утилизацией клоачных вод.
Каждому ныне понятно, что жидкие отбросы, попавшие в подпочвенные воды, в конце концов, оказываются в колодцах с питьевой водой, делая её непригодной, мало того, опасной в эпидемиологическом отношении. Впрочем, уж таков наш менталитет: какое мне дело до чужих проблем? Ведь даже среди членов санитарной комиссии города, заседавшей в апреле 1905 года, не было единогласия в вопросе запрещения буровых скважин. Проигнорировав мнение санврача Мефодьева и гласного думы Рябкова, комиссия приняла резолюцию: «Оставить вопрос о колодцах для спуска нечистот в почвенные воды открытым ввиду неизвестности, сопряжён ли в городе Херсоне такой спуск с опасностью для народного здравия, так как неизвестно, куда направляются подпочвенные воды в городе Херсоне». Из-за этой «компетентной» резолюции городская дума лишь запретила домовладельцам «устраивать буровые скважины и поглотительные колодцы без соответствующего разрешения».
Новый закон и его исполнение…
В 1912 году был опубликован Высочайше утверждённый закон «Об обязательном присоединении к канализации». В нём подчеркивалось обязательное устройство централизованной канализационной системы в городах. «Городской управе представляется установление для владельцев всех недвижимых имуществ, расположенных в районе городской канализационной сети, обязательности присоединения к этой сети для спуска всех нечистот и сточных вод… В случае невыполнения требования (присоединения. – А. З.) производить необходимые работы за счёт владельцев с добавлением 6% годовых со дня подачи счёта». И в то же время: «В случае малоценности владений или несостоятельности домовладельцев городскому общественному управлению предоставляется право отнести расход по произведенным работам на общие городские средства».
В то время, по словам городского головы Блажкова, на территории города действовали не менее 300 легальных буровых скважин, загрязнявших нечистотами подпочвенные воды. Даже несмотря на то, что в 1908 году санитарная комиссия высказала отрицательное мнение по поводу подобной утилизации клоачных вод, а городская управа обнародовала запрещающее постановление, в 1908–1917 годы все они продолжали успешно функционировать.
В связи со сложившейся практически безвыходной ситуацией депутация домовладельцев добилась отсрочки их закрытия до решения вопроса об устройстве централизованной городской канализации. Но, как всегда, средств для начала работ в городской казне не имелось.Вопрос о городской канализации муссировался на заседаниях городской управы и думы практически с начала ХХ века, но всё безуспешно. Нельзя сказать, что это были лишь досужие разговоры, так как периодически городское самоуправление рассматривало то или иное предложение, поступавшее от фирм и частных лиц, занимавшихся устройством канализационных сетей. Так, на заседании в 1902 году было рассмотрено предложение инженера-технолога Рудольфа Гойха, представителя одной из немецких фирм, которая брала на себя устройство системы «раздельной пневматической канализации» в Херсоне.
Затем были бельгийцы, англичане. Причём английская фирма «Джон Платс и Ко» специализировалась на устройстве канализационной системы и очистных сооружений «обеззараживанием и осветлением клоачных вод биологическим (бактериологическим) способом, дающим возможность получить совершенно чистую светлую воду, которая может быть спущена непосредственно в реку или идти на полив, как это практикуется в настоящее время во многих городах Англии», – сообщала газета «Югъ». Но как ни выгодны были для города некоторые проекты, всем представителям было отказано.
В 1907 году в Херсон с комиссией по устройству канализации даже прибыл государственный представитель – инженер Горбачов. После осмотра города и особенностей его ландшафта Государственной думе был предоставлен его спецдоклад с выводами «о наилучшей системе канализации применительно к Херсону». Но на этом всё и закончилось, херсонцы так и не дождались государственных денег на строительство.
Перед началом Первой мировой войны городское управление изыскало всё же некую сумму и пригласило очередного специалиста для снятия нивелировочного плана города. Но продолжению работ помешала война…
И всё же отсутствие средств для устройства в городе канализационной сети было совсем не главной причиной для отказа концессионерам. По утверждению городского головы Николая Блажкова, «сооружение канализации немыслимо без предварительного выкупа и пере-устройства водопровода, концессия которому кончается в 1937 году.Первоначальная стоимость водопровода, поскольку она может быть учтена городским управлением, равна 300000 рублей». С 1886 года – начала работы водопровода, устроенного ростовским купцом Пастуховым, – прошёл уже немалый срок, за время которого протяжённость сети значительно увеличилась, а вместе с ней увеличилась и его стоимость.
То есть выкуп и переустройство водопровода для нищей городской казны были делом фактически нереальным.
Реконструкция нефтезавода помогла городу
Ничего не изменилось в Херсоне и после смены политического строя в стране. В первые десятилетия после установления советской власти хватало иных проблем. Тот же национализированный уже городской водопровод после Гражданской войны восстанавливали из ничего и буквально по крохам. А потом была очередная война и очередное послевоенное восстановление заново всей водопроводной структуры.
По сути, лишь в начале 1950-х, после утверждения нового Генерального плана города, дело сдвинулось с мёртвой точки, хотя ещё долгое время утилизация сточных вод всё так же оставалась насущной проблемой.
Начавшая действовать в послевоенные годы канализационная сеть Херсона обходилась без очистных сооружений, осуществляя сброс нечистот через дренажную систему полей фильтрации в реку. И только в конце 1960-х, в связи с широкой реконструкцией Херсонского нефтеперерабатывающего завода, требующего очистки большого количества технологических сточных вод, остро встал вопрос строительства городских очистных сооружений, которые были пущены в эксплуатацию в 1974 году. Чуть позднее на территории нефтезавода были построены собственные очистные сооружения, и в технологических процессах стали вторично использовать очищенные воды.
Сложная же система очистных сооружений стала неотъемлемой частью успешного функционирования городской инфраструктуры и вот уже на протяжении 45 лет тихо и незаметно делает своё очень важное и нужное дело.