Дзержинские в истории Херсона
ОТЕЦ
Весной 1864 года в провинциальный Херсон судьба забросила молодого поляка, выпускника Петербургского университета. В город он прибыл с намерением устроиться на работу учителем в открывающуюся новую мужскую гимназию (сегодня — гимназия № 20).
Конечно, диплом столичного университета, скромность и чувство собственного достоинства сыграли роль в приеме в штат преподавателей гимназии молодого специалиста. Но директор гимназии З. В. Коленко утаил один факт.
До переселения гимназии в новое здание в программу обучения входили предметы: Закон Божий, всеобщая история, история Государства Российского, российская словесность, один из древних языков — греческий или латинский, а из современных — французский и немецкий. За дополнительную плату преподавали чистописание, гимнастику и рисование. Причем любой предмет на усмотрение родителей. А с 1864 года решением Министерства просвещения была расширена программа естественных наук: математика, физика, химия, зоология, география. Впоследствии в курс обучения ввели даже философию. Найти в Херсоне учителей по этим предметам в первый год их введения было тяжело. Вот поэтому директор ухватился за выпускника Петербургского университета.
День открытия мужской гимназии 1 сентября 1864 года стал городским праздником: открытие мужской гимназии. После освящения «храма знаний» викарием Сафонием, с торжественными речами выступили: инспектор казенных училищ князь Дабижа, первый почетный гражданин Херсона Павел Клушин, учитель Смирнов, гимназист выпускного класса Тоназевич. Среди преподавателей гимназии был и учитель новых предметов гимназии (математики и физики) Эдмунд-Руфин Иосифович Дзержинский.
Деятельность молодого преподавателя порой выходила за рамки его служебных обязанностей. Вместе с учителем Абрамовичем они «перелопатили» всю гимназическую библиотеку, составив тематический и алфавитный каталог, а также список необходимой для гимназии литературы. «Свои предметы он излагал основательно и толково», — писал позднее П. П. Филевский, бывший ученик Дзержинского, ставший впоследствии известным историком.
Возможно, Эдмунд Дзержинский и пустил бы корни в Херсоне, если бы не циркуляр жандармского управления «Об установлении полицейского надзора за выходцами из Польши, которые пребывают в Херсонской губернии».
Сегодня трудно документально обосновать перевод в 1868 году Дзержинского в Таганрогскую гимназию. Не исключено, что это было связано с разгромом херсонского кружка народников. Его руководитель Соломон Чудновский был учеником Эдмунда Дзержинского.
СЫН
Если судьба забросила поляка Эдмунда-Руфина Дзержинского в Херсон в поиске заработка, то через 57 лет его сын Феликс посетил наш город с другой целью. Точнее, с двумя. Главное поручение исходило от Владимира Ульянова. Дзержинскому, как новоиспеченному наркому путей сообщения (и это при его незаконченном гимназическом образовании), вменялось подготовить железнодорожный и водный транспорт к предстоящему вывозу продовольствия и топлива из Украины в Россию. «Вождь пролетариата» помнил голодную зиму 1918 года, когда советская власть висела на волоске. Тогда Херсонская губерния ни за что, просто так, по-братски отгрузила голодающим районам севера России 1 млн 518,5 тысячи пудов (24903 тонны) хлебного зерна. Ну а оценить работу местных чекистов Ильич поручил Дзержинскому, который совмещал посты председателя ВЧК и наркома НКВД. А у последнего был большой «зуб» на «стражей защиты революционных завоеваний» юга бывшей империи: Николаева, Херсона и Одессы.
Пришедшие к власти большевики объявили золото достоянием государства. Каждый гражданин «свободной» республики имел право только на нательный крестик и обручальное кольцо, женщинам разрешались золотые серьги. Это ограничение распространялось не только на золото, но и на другие драгоценные металлы и камни. Вначале «излишки» золота предписывалось сдавать добровольно. Затем чекисты стали делать обыски у состоятельных горожан, ювелиров, купцов. Чуть позже стали «трусить» всех без разбора. Как только не прятали херсонцы царские пятерки и червонцы, отложенные на черный день: «колбаски» монет опускали в трубы «былец» кроватей, вмазывали в штукатурку стен, переплавляли драгоценный металл в гвозди и вешали на них картины и ковры. Обывателей Херсона поражало рвение чекистов к пополнению казны пролетарского государства. Фамильные драгоценности, украшения, золотой антиквариат в большинстве случаев изымали без понятых, описи и соответствующих документов. Значительная часть золотишка оседала в карманах экспроприаторов. Вскоре информация об этом стала достоянием ВЧК.
31 мая 1921 год. Старенький колесный пароход «Нестор-летописец», шлепая плицами по днепровской воде и мерно подрагивая всем корпусом от работающих двигателей, прибыл из Николаева в Херсон. Тут же на скорую руку в клубе водников, что по Судебной улице (сегодня — улица Дзержинского) нарком про- вел заседание Херсонского районного управления водным транспортом. За кратчайшие сроки подготовки речного флота в дееспособность проголосовали «единодушно» все участники совещания (попробуй противоречить главному чекисту страны). После обеда в столовой клуба речников Дзержинский со свитой отправился в Херсонское губернское управление ЧК (ныне — это район обувной фабрики, здание не сохранилось). Говоря языком сегодняшних криминальных элементов здесь состоялись и «стрелка», и «разборка», в результате которых херсонские чекисты-мародеры были расстреляны в подвале бывшего губернского казначейства.
Утро 1 июня 1921 года выдалось жарким и безветренным. Феликс Дзержинский, предвидя долгий переход из Херсона в Одессу, отдал распоряжение сколотить на палубе парохода дощатый навес. Тут же Дзержинский провел совещание среди группы чекистов, которые должны были на различных постах и в разных службах ЧК Одессы сменить местных стражей революционной законности.
Пока «Нестора-летописца» готовили к отплытию, нарком предложил чекистам сфотографироваться на память. Фотограф не спеша устанавливал на штативе аппарат. Все чекисты расселись на скамье, и тут на палубе появилась коротко остриженная молодая женщина в военной форме с наганом в кобуре и большим охотничьим ножом в ножнах на поясе. Председатель одесской ЧК Манцев представил её Дзержинскому: «Эльза Грунтман. Разведчица. С её помощью на Украине ликвидировано несколько банд». Председатель ВЧК оживился: «А я вас помню. Ведь это вы участвовали в разоружении одной из военных школ при ликвидации «Добровольческой армии Московского района». Думаю, что и в Одессе отличитесь». В это время блеснула магниевая вспышка: фотограф запечатлел и молодую чекистку.