«Госпожу министершу» приговорили к расстрелу…
В начале июля 1910 года херсонская газета «Родной край» сообщала о приезде в Херсон супруги военного министра Российской империи Сухомлинова – Екатерины Викторовны. Госпожа Сухомлинова направлялась в Голую Пристань, где в то время жил ее отец, известный далеко за пределами империи ученый-археолог, основатель и «собиратель» сокровищ Херсонского музея древностей, Виктор Иванович Гошкевич. В Голой Пристани состоялась первая после нескольких десятилетий разлуки встреча отца и уже взрослой дочери, ведь семья Гошкевичей распалась, когда Кате было всего 8 лет. Впрочем, встрече этой суждено было стать и последней в их жизни…
Свои самые счастливые совместные годы жизни чета Гошкевичей провела в Киеве. Здесь в 1882 году у них родилась дочь Катя. Гошкевичи вели скромную и в то же время наполненную бурными и интересными событиями жизнь в среде киевской богемы. В гостях у них бывали литераторы, поэты, художники и ученые. Сам глава семейства, имеющий семинарское и университетское образование, уже тогда был страстно увлечен археологией и посвящал ей всё свое свободное время. Кто знает, может, именно эта его настоящая страсть и послужила в дальнейшем причиной развала семьи.
Е.В.Гошкевич- Бутович-Сухомлинова.
Еще совсем не старый, разменявший всего лишь третий десяток лет жизни, Виктор Иванович носил густую и длинную бороду, делающую его похожим на библейского патриарха. Сходство с патриархом послужило поводом к тому, что известный, причем уже не только на родине, художник Михаил Врубель, расписывавший в 1884 году внутреннее убранство Кирилловской церкви в Киеве, придал одному из написанных им апостолов черты лица Виктора Гошкевича.
Впрочем, колоритный Гошкевич не единожды служил моделью для художников. В образе Моисея работы художника Виктора Васнецова во Владимирском соборе Киева без труда узнаются портретные черты Виктора Ивановича. Кроме того, в собрании Русского музея имеется написанный Васнецовым в 1887 году портрет будущего создателя и хранителя Херсонского музея древностей. Не осталась незамеченной и ангельская красота маленькой дочери Гошкевича, Кати. Васнецов увековечил ее лик в образе Святого Младенца на руках Богоматери на фреске во Владимирском соборе Киева…
С той поры пролетело немало лет. Виктор Иванович, уехавший в Херсон после развода с женой, всецело отдался своему любимому увлечению археологией, ставшему делом всей его дальнейшей жизни и принесшему без преувеличения мировую славу созданному им Херсонскому музею древностей. Об этом свидетельствуют восторженные отзывы посетивших музей иностранных ученых и исторические материалы в газетах начала ХХ века. Бескорыстный, честный, не жалевший своих сил и времени для пользы общества человек…
Дочь же его, Екатерина, принадлежала к совсем иному складу людей, а посему и след, оставленный ею на страницах истории, хотя и был не менее ярким, расцвечен иными красками человеческого характера.
В начале ХХ века Кате исполнилось 20 лет – самое время позаботиться бедной девушке о своем будущем. Вот как вспоминает об этом периоде ее жизни бывший депутат Государственной Думы Василий Шульгин, хорошо знавший Екатерину и семью Гошкевичей: «В то время она была машинисткой у одного киевского нотариуса. Она получала 25 рублей в месяц (жалование по тем временам весьма скромное. – Прим. авт.), имела одно приличное платье и притом черное. Но она была больше, чем королева, она была Васнецовское дитя»…
С детских лет Екатерина Гошкевич знала это и делала большую ставку на свою красоту и обаяние в достижении поставленной перед собой цели. Первым подходящим кандидатом на роль мужа под прицел ее томных глаз попал молодой и богатый помещик Владимир Бутович, потомок славного украинского рода, чей предок в свое время подписался под решением Переяславской рады. Бутович сделал Екатерине предложение и увез ее после свадьбы в свое имение в Полтавской губернии.
Теперь у Екатерины Викторовны были деньги и определенное положение в обществе. Однако жизнь в сельской глуши была скучна, без развлечений и привычного общения в среде киевского бомонда. Вскоре после рождения сына заскучавшая госпожа Бутович начинает посещать европейские курорты, где царит по-настоящему бурная жизнь с развлечениями и новыми встречами.
Итогом полюбившихся ей поездок стало знакомство в мятежном 1905 году с командующим войсками Киевского округа генерал-лейтенантом Владимиром Александровичем Сухомлиновым. Завязавшемуся роману не помешали ни революционная кровавая драма, непосредственным участником которой был генерал, ни маленький сын Екатерины Викторовны, ни разница в возрасте меж влюбленными, составлявшая ни много ни мало 34 года.
Стоит ли говорить, что любовная связь такой крупной государственной персоны, как генерал Сухомлинов, с замужней женщиной не могла остаться незамеченной. Разразившийся вслед за этим скандал и лживые попытки сделать законного мужа мадам Бутович участником какой-либо грязной истории стали лишь легкой прелюдией к многолетнему бракоразводному процессу, подоплеку которого обсуждали на просторах всей империи. Конечно, в этих обсуждениях на все лады склоняли и имя престарелого генерала Сухомлинова.
Тем не менее, как это ни удивительно, скандалы и гнусные подробности в деле «любовного треугольника» не мешали дальнейшему и весьма стремительному карьерному росту Владимира Александровича. Он в марте 1909 года был назначен Императором Николаем ІІ на должность военного министра Российской империи. Теперь с высоты своего положения Сухомлинов мог и пренебречь правилами и условностями общепринятого этикета.
Не дожидаясь окончания бракоразводного процесса, Екатерина Викторовна переехала в огромный, полагавшийся по штату военному министру особняк, состоявший из 40 просторных комнат. Несмотря на строгие правила, не позволявшие людям семейным посещать дом, хозяин которого открыто жил с чужой женой, в особняке Сухомлинова всегда было шумно и многолюдно. И всё это благодаря весьма общительному характеру Екатерины Викторовны.
В числе «ближайших и верных» друзей военного министра имелись весьма сомнительные личности. О некоторых уже тогда было известно, что они занимались шпионской деятельностью в пользу Германии. Впрочем, Сухомлинов не принимал никаких явных доводов секретных служб, оставаясь верным своей «корыстной дружбе».
О том, как из первых рук министра Сухомлинова уплывали секреты, уникальные военные разработки и даже образцы нового оружия, рассказывает в своей книге «Последний свидетель», написанной в эмиграции, бывший депутат Государственной Думы Василий Шульгин. Подтверждает это и доклад члена Госдумы Александра Гучкова, сделанный им накануне войны: «Циничная беспринципность, глубокое нравственное безразличие, ветреное легкомыслие в связи с материальной стесненностью (и это при жаловании 50 тысяч, в год положенному военному министру, что равнялось годовой зарплате 27 высокооплачиваемых рабочих наивысшей квалификации! – Прим. авт.) и необходимостью прибегать к нечистоплотным услугам разных проходимцев и, наконец, женское влияние (явный намек на Екатерину Викторовну. – Прим. авт.), которое цепко держало Сухомлинова в рабстве, – всё это делало его легкой добычей ловких людей… Русский военный министр – в руках банды проходимцев и шпионов накануне европейской войны, к которой готовится лихорадочно Германия со своей союзницей…».
О том же шпионском окружении военного министра Сухомлинова можно найти информацию в материалах историка и политического деятеля периода революционной эпохи Сергея Мельгунова. То же утверждает в своих мемуарах «Двойной агент. Записки русского контрразведчика» и контрразведчик Владимир Орлов, не понаслышке знакомый с сутью событий.
Что и говорить, начало войны 1914 года застало военного министра, члена Государственного совета, генерал-адьютанта Сухомлинова врасплох, а его совсем недальновидные или попросту неумелые и преступные действия стали причиной поражения армии в решающих битвах. Наконец, после ряда промахов и серьезных неудач, в апреле 1915 года Сухомлинова отправляют в отставку, а спустя год заключают в каземат Петропавловской крепости, обвиняя его в растратах армейских средств и государственной измене.
Несмотря на всю тяжесть обвинений, предъявленных Сухомлинову, Екатерине Викторовне в то время жилось совсем не плохо. Ее фотографии в изысканных нарядах можно было встретить почти во всех иллюстрированных изданиях империи. Мало что изменилось для нее и после буржуазной революции в феврале 1917 года. Беззаботная жизнь бывшей «госпожи министерши» продолжалась вплоть до августа 1917 года, когда она была наконец арестована.
А вскоре состоялся суд над четой Сухомлиновых. Обвинения были всё те же: государственная измена, растрата, взятки…
Впрочем, решение суда оказалось весьма мягким для Екатерины Викторовны, которая, в отличие от супруга, избежала наказания. Вот только к прежней беззаботной жизни возврата для нее уже не было. В тяжелое послереволюционное время Екатерина Викторовна существовала на жалкие остатки былого благополучия, которые удалось утаить от конфискации. В голодные и трудные годы привыкшая к роскоши, веселой и беззаботной жизни госпожа Сухомлинова в доле с компаньоном офицером-дезертиром попыталась заняться крупными сахарными спекуляциями. Однако капиталов нажить не удалось. Спекулянты были задержаны и приговорены военно-революционным трибуналом по закону военного времени к расстрелу…И было Екатерине Викторовне всего лишь 36 лет от роду…
P.S. Как это ни парадоксально, но глубокий старик Сухомлинов пережил свою молодую жену на целых 8 лет. Выйдя из тюрьмы и эмигрировав в Германию, бывший военный министр Российской империи, влачивший жалкую жизнь без средств к существованию, в возрасте 78 лет замерз на скамье в парке зимой 1926 года…
Юлия
| #
Статья искажает факты и даёт легковесные комментарии, не отражающие реалии прошлого. Автор повторяет мифы советского времени. Он незнаком с мемуарами генерала Мосолова, где разоблачаются все фальсификаторы дела об измене Сухомлинова, на которого его личный враг Главнокомандующий( в 1 период войны) в.кн. Николай Николаевич удачно свалил все свои промахи бездарного полководца. Не читал автор и мемуары самого Сухомлинова, из которых видно, по каким мотивам это дело было сфабриковано. Е. В. Сухомлинова была арестована не в августе 1917 г., а 21 марта. Четыре месяца она просидела в Трубецком бастионе, где , по свидетельству доктора Манухина, не потеряла самообладания, как и её муж, держалась стойко. Судом она была полностью оправдана, а » не избежала наказания». В советское время мужественно хлопотала за своего мужа, добиваясь его освобождения. Не побоялась она и писать письма и Царской семье в Тобольск, в то время как очень многие знакомые Царственных узников перестали с ними общаться. Что касается «спекуляции», то автор явно незнаком с тем, что творилось в стране, это было удобным » дежурным обвинением» для всех неугодных новой власти. В спекуляции, к примеру, был обвинён священник Иоанн Восторгов, ныне почитаемый православной церковью как святой. Екатерина Викторовна относилась к разряду «лишенцев», к тем, кому приходилось выживать, распродавать остатки своего имущества. Ей можно только посочувствовать, как и многим другим подобным людям, которых не брали на работу и всячески притесняли при советской власти. Большинство » лишенцев» было в СССР физически истреблено и обвинения в спекуляции, как и другие надуманные обвинения. были только поводом для расправы. О том, что пришлось вынести Е. В. Сухомлиновой за четыре месяца в тюрьме, можно прочесть в воспоминаниях Анны Вырубовой, с которой они сидели в соседних камерах и перестукивались. Нельзя без глубокого изучения материала писать статьи и умножать ложь и клевету Шульгина и Гучкова, которого современные историки признают активными участниками противоправительственного заговора, погубившего Россию . Неприятен и тон статьи . Нельзя так походя , пренебрежительно — насмешливо писать о трагедии много пережившей женщины, явно выдающейся по своим душевным качествам, погибшей от рук ГПУ в 36 лет… Пора уже отходить от этой типичной для советского времени жестокости и кассового подхода к жертвам полит. репрессий.
Reply