Самойлович Данила Самойлович
Д.С. Самойлович — выдающийся русский врач, ярчайшая фигура в медицинской науке XVIII века, основоположник отечественной эпидемиологии. Он выработал первые научные способы борьбы со страшной болезнью — «черной смертью», как называли тогда чуму.
Французские, немецкие, итальянские медицинские академии высоко оценили заслуги выдающегося русского ученого. Это был необыкновенный случай в истории науки того времени: одиннадцать европейских медицинских академий избрали Самойловича своим почетным членом.
Родился Данила Самойлович в Черниговской области в семье сельского священника. И хотя в историю медицины он вошел как Данило Самойлович Самойлович, на самом деле фамилия этого знаменитого русского врача — Сушковский (по другим источникам Сущинский): фамилию Самойлович он принял, став семинаристом академии в Киеве, где частично сохранилась существующая тогда традиция, согласно которой при поступлении в Запорожское войско или в монастырь меняли фамилию или имя.
Уже в начале своей медицинской практики врачу Даниле Самойловичу довелось стать участником войны с Османской империей, в которой Россия вела борьбу за освобождение славянских земель Северного Причерноморья и выход к Черному и Азовскому морям. Первоначально, выполняя свои обязанности, Самойлович, как и другие военные медики, занимался главным образом помощью раненым воинам, однако вскоре медицинская практика подготовила ему страшный сюрприз: он столкнулся с «моровой язвой» — смертоносной чумой.
В сознании наших предков чума была «грозной царицей» всех болезней. Она терзала и Европу, и Азию и всегда сопровождалась колоссальными жертвами, так как смертность от нее составляла рекордные 80—90%. Данило Самойлович вступал в борьбу с чумой девять раз в своей жизни. Во время таких бедствий он, презирая опасность, делал все, чтобы спасти жизнь своим согражданам.
Когда в 1770 году в Москве разгулялась страшная эпидемия чумы, Данило Самойлович добровольно принял на себя заведывание больницей Симонова монастыря, куда свозили самых тяжелых больных.
Эта больница стала его научно-исследовательской лабораторией. Чтобы найти начало болезни, Самойлович первым в мире приступил к вскрытию и изучению трупов умерших от чумы. Позже он первым попытается открыть чумную палочку посредством микроскопа, но в то время увеличение микроскопов было слишком слабое и не позволило выявить чумную палочку.
Огромная смертность от чумы, почти поголовная гибель медицинского персонала заставляли неутомимого Самойловича искать все новые и новые эффективные способы борьбы со смертоносной заразой.
В качестве одного из рациональных средств предупреждения болезни он считал изоляцию заболевших и осуществлял ее на практике во всех чумных госпиталях, где работал. В то же время Самойлович испробовал и другие средства борьбы с болезнью, даже проводил опыты с самозаражением. Так проверяя на практике дезинфекцию курительным порошком, он брал одежду чумных больных и после окуривания надевал ее.
В то время европейские врачи полагали, что чумное заболевание передается через распространяющиеся через воздух «миазмы». Самойловича же утверждал, что «моровая язва никогда, никак и нигде не передается через воздух».Он писал, что чума передается только «соприкосновением»: это означало, что, избегая такого контакта, болезнь можно предотвратить. Это стало новым словом в науке.
В годы московской эпидемии Самойлович предложил ряд революционных по тем временам мероприятий. Это сортировка больных на выздоравливающих и умирающих, предписание врачам носить изобретенный Самойловичем спецкостюм и, наконец, большая премия за сдачу зараженных вещей — вот лишь несколько из предложенных ученым противоэпидемических мер.
Все наблюдения за ходом эпидемии Данила Самойлович изложил в труде «Исследования о чуме, которая в 1771 году опустошала Российскую империю, особенно столичный город Москву, и о том, какие были найдены лекарства, чтобы ее побороть и средства от нее себя предохранить». Написанная и изданная на французском языке, эта книга быстро стала известной и популярной во многих странах, но, к нашему стыду, только более чем через полтора столетия была переведена на русский язык.
Научные труды и практическая деятельность Данилы Самойловича легли в основу той отрасли медицины, которая позднее выделилась как эпидемиология.
Данило Самойлович горячо любил свою Родину. Протестуя против преклонения перед иностранным, он настаивал на распространении медицинских знаний среди своего народа на родном, русском языке, не исключая работ на получение русскими врачами ученой степени.
«Мне даже кажется, — писал Самойлович, — что иностранные университеты, где они получают ученую степень, будут более польщены иметь эти работы на том языке, который со временем придется очень по вкусу европейским ученым. С другой стороны, разве не лучше будет для народа иметь столько же научных трудов на своем языке, сколько у него будет своих прирожденных врачей? Разве не выгоднее было бы, чтобы наши слушатели написали несколько полезных книг для своих сограждан, которым они пригодятся, нежели чтобы они привозили с собой длиннейшие трактаты, бесполезные как для страны, так и для самих авторов».
Нелегка была жизнь Данилы Самойловича. Он, как и многие другие талантливые русские людей — ученые, изобретатели, исследователи, вынужден был бороться за свое существование, невзирая на многочисленные заслуги перед Родиной. Власть вспоминала о нем только при необходимости – во время очередной вспышки чумы, не позволяя этому замечательному ученому реализоваться в полной мере, и не обеспечивая ему достойной жизни. А засевшие во главе Петербургской академии иностранцы всячески препятствовали продвижению российских ученых.
Желая заниматься научными исследованиями, Самойлович отправился в Страстбург, где изучал давно интересовавшее его оперативное акушерство. В Россию он возвращается, защитив докторскую диссертацию «Трактат о рассечении лонного сочленения и кесаревом сечении». Теория «бабичьего дела» была изложена в нескольких его трудах, которые Самойлович послал Екатерине II, прося об организации школ для обучения акушерок. Сенат подтвердил научную и практическую ценность работ Самойловича, однако Екатерина проигнорировала это предложение. Она холодно приняла Самойловича после его возращения в Россию и отказалась предоставить ему вакансию. И это несмотря на отсутствие в стране знающих акушеров и недопустимо высокую материнскую и детскую смертность. Так в лице Самойловича для страны был потерян, возможно, выдающийся акушер и никому не известно сколькими детскими жизнями Россия за это заплатила.
Вновь вспоминают об известном враче-эпидемиологе после того, как в 1783 году юг Украины охватила чума. Безработный ученый, потеряв надежду получить должность акушера, принял предложение графа Потемкина занять должность губернского доктора Екатеринославского наместничества и Таврической области. Там Самойлович активно боролся с начавшейся эпидемией. Позже Потемкин писал Екатерине: «Самойлович – об нем иначе промолвить нельзя, как герой чумной, или истинный эскулапий, или, когда хотите, Гиппократ. Ей, ей, я перед вами не солгу». За эту деятельности Самойловичу был пожаловал титул коллежского советника.
А затем он вновь становится военным врачом — в составе русских войск, принимает участие в новой Русско-турецкой войне и за успехи в лечении раненых представляется к награждению орденом. По преданию, во время Кинбурнской битвы он лечил самого Суворову, раненному в руку и грудь. В донесении Потемкину из Кинбурна Суворов пишет: «Господина коллежского советника, медицины доктора Самойловича труды и отличные подвиги, испытанные в здешних местах, не безызвестны вашей светлости …столь восспособствовал страждущим в болезнях, а особливо в ранах, полученных от неприятеля… и многое число их облегчил и привел в состояние, — как и я в числе оных по справедливости могу отозваться, что его искусством и трудами весьма доволен».
Но вскоре все заслуги самоотверженного врача вновь были забыты — до Потемкина дошел донос на Самойлова, о том, что тот высмеивал его бутафорские «потемкинские деревни» и отношение его к врачу резко изменилось.
В 1790 г. Данила Самойлович был уволен, ему даже не выплатили положенного жалованья. Полтора года супружеская чета Самойловичей с двумя малолетними детьми бедствовала. Доведенный до отчаяния, безработный врач пишет царице прошение: «Я первый располагал и устраивал Витовскую, ныне Богоявленскую госпиталь…где с 1788 от июля и по май 1790 года перебывало на руках моих в течение сего времени 16 тысяч больных военнослужащих тягчайшими болезнями одержимых, из коих выздоровело 13 894, да осталось на май месяц 1057 человек. Я слабый, больной, имею жену и двух малолетних детей. Прошу Вас меня трудоустроить или назначить пенсию». Ответа не последовало.
В период вынужденной безработицы Д.Самойлович активно занимается наукой: анализирует накопленный опыт, свои записи, заметки, пишет несколько новых книг по восстановлению в «армиях медико-хирургической науки», составляет «описание мундиров медицинских чинов», микроскопических исследований… С грустью вспоминает он о безукоризненной 30-летней службе, но чувствует себя «аки умершим, а со мною погребенными безвременно все труды мои, вся дражайшая наука моя».
Однако когда на юге Украины вновь участились эпидемические вспышки чумы, о Самойловиче снова вспомнили. И только после согласия Самойловича возглавить создание на границе сеть карантинной службы, опальному лекарю было выплачено положенное полугодичное жалованье, заработанное еще при Потемкине. И с сентября 1793 года Самойлович энергично занимается организацией карантинного дела в Екатеринославе. Его кипучая энергия, знание дела, организационный талант и прошлые заслуги, о которых докладывали еще генерал Самойлов и полководец Суворов, наконец были оценены – Самойловичу присвоили редкий в те времена для медиков чин статского советника (что приравнивалось к воинскому званию полковника), с вручением долгожданного ордена Св. Владимира.
Постоянная изнуряющая работа, длительная борьба за своё существование и честь отразились на здоровье талантливого врача, учёного и патриота Данилы Самойловича. Он тяжело заболел и в 1805 года умер в г. Николаеве. Умер в бедности, ибо пришлось оплачивать частые разъезды, за которые должно было бы платить государство, за переписку научных трудов, издание книг и многое другое. Так в одном из последних своих писем жаловался: «В случае смерти семейству своему не оставляю и дневного пропитания».
Данила Самойлович всей своей жизнью показывал каким должен быть истинный медик. Его деятельность была высоко оценена заграницей, 11 медицинских академий избрали его своим почетным членом, но на Родине он так и не удостоился подобной чести…. Имя этого замечательного, самоотверженного человека, талантливого ученого и врача никогда не должно быть забыто.
Источник: www.russkoe-pervenstvo.ru