Преодолевая обстоятельства
В такой атмосфере, совсем не способствовавшей Сильванскому заниматься любимым делом, которое начисто было лишено какой бы то ни было идеологии, он, тем не менее, не падал духом и, преодолевая сильнейшее сопротивление среды и обстоятельств, шаг за шагом продвигался к намеченным им самим целям: то инициировал создание очередного экслибриса, то печатал в столице еще одну свою статью, то издавал очередную книгу или брошюру, то приобретал путем покупки или обмена редкий экслибрис.
Для лучшего понимания уровня исследовательских работ и собирательской деятельности Сильванского очень важно знать мнение о нем крупных советских книжников и коллекционеров, с большинством из которых он состоял в переписке. Вот что, например, писал один из руководителей «Ленинградского общества экслибристов» В.С.Савонько:
«Имя экслибриста Сергея Александровича Сильванского долго оставалось в тени, хотя он еще в 1918 году, живя в Херсоне, не только интересовался, но и, несомненно, собирал и изучал книжные знаки. Однако выпущенная им в 1927 году книга «Провинциальные книжные знаки» (Херсон) сразу завоевала ему место среди исследователей-экслибристов. А затем, в особенности после переезда Сильванского в Москву, мы видим его в первых рядах самых активных экслибристов. Он пишет ряд монографий, […] деятельно сотрудничает по вопросам экслибристики в «Советском коллекционере», читает доклады в секции собирателей книг и экслибрисов Московского общества филателистов. Устраивает экслибрисные выставки, составляет библиографические справочники изданий ЛОК и т.д. И, конечно, попутно собирает солидную коллекцию экслибрисов, которая не могла не быть первоклассной в связи со всей его кипучей деятельностью в этой области. […]». (Публикация В.А.Быстрова).
Титульный лист «статистико-экономического и информационного справочника» «Вся Херсонщина в адресах на 1927 год», выпущенного в честь 10-летия Октябрьского переворота. В разделе «Советские работники» значится и фамилия С.А. Сильванского, указывается его домашний адрес.
Характеристика «кипучей деятельности» Сильванского, данная таким авторитетным коллекционером, как В.С.Савонько, косвенно говорит о том, что во второй половине 1920-х годов рамки Херсона уже были для него тесны. К тому же, его издательскую и собирательскую деятельность, совершенно не подходившую для обслуживания «текущего политического момента», явно ограничивали утверждавшиеся в СССР новые порядки. Однако тема общественной ломки, происходившей в стране и так или иначе отражавшейся на жизни всех без исключения «бывших», почти не затрагивалась в переписке Сильванского с коллекционерами из других городов, которым, надо полагать, жилось и работалось не лучше, чем их херсонскому корреспонденту. Ведь все они объявлялись «попутчиками» строителей нового — советского — общества, и их «чудачества», совершенно не совпадавшие с «бурно развивавшейся» под «мудрым руководством» партии Ленина-Сталина социалистической культурой, не столько казались нелепыми, сколько начинали все больше раздражать власть и объявлялись враждебными рабочему классу и крестьянству.
Но Сильванский старался достойно держаться в такой непростой обстановке, что следует и из его переписки с Н.Н.Иванченко, сотрудником киевской Всенародной библиотеки Украины при Всеукраинской академии наук. Сохранилось 11 писем Сильванского к нему за период с 1929-го по начало 1930-х годов. В первом из них, датированном 28 апреля 1929 года и отправленном из Херсона, сообщается о посылке брошюры «Библиотеки Старого Херсона» и нескольких экслибрисов. Там же Сильванский сообщает любопытную деталь: в начале 1929 года он получил из Киева запрос по поводу вступления в число членов Украинского Библиологического Общества, ответил на него «в утвердительном смысле и заполнил анкету», но подтверждения не получил, а потому просит своего корреспондента узнать, в каком состоянии находится вопрос о его членстве в этом Обществе.
Уже следующее — «открытое» — письмо Сильванского к Иванченко, датированное 11 февраля 1930 года (по штемпелю), было отправлено им в Киев из Винницы, причем на украинском языке. Обеспокоенный длительным молчанием своего корреспондента, не отвечавшего в течение многих месяцев, Сильванский пишет ему почти наобум: «Вельмишановний товаришу, Багато часу пройшло, а я все не бачу ні № 4 журналу, ні моєї статті про Шенфінкель. Не відмовте повідомити про етапи цієї справи — коли вийде журнал, чи буде в ньому моя стаття, чи буду я мати окремі відбитки та в якій кількості? Тепер я працюю в Укрдрамтеатрі «СОЗ», який перебуває у Вінниці. Буду я тут до 5 березня. Пишіть сюди за адресою: Міськтеатр ім.Леніна, Укрдрамтеатр «СОЗ». Якщо журнал вже надруковано або є гранки чи верстка, — пришліть, що є. Буду Вам дуже вдячний. В цей час я випустив книгу «Книжные знаки Ал.Скворцова» з [слово неразборчиво. -С.С.]. Ціна 3.50. Може, хто захоче виписати? З пошаною С. Сільванський».
Судя по письму Сильванского от 9 марта 1930 года, Н.Н.Иванченко все же ответил на его письмо от 11 февраля, и их переписка возобновилась. Находясь под впечатлением от службы в театре и новых обстоятельств, в которые он в связи с этим попал, Сильванский рассказывает своему корреспонденту, что «СОЗ» приехал с гастролями в Луганск. «Своей ужасающей грязью» город произвел на него «удручающее впечатление». «Но, — пишет он, — это рабочий центр, и условия жизни здесь несравненно лучше и легче, чем в других местах». Несколько слов Сильванский посвящает и собственно гастролям театра «СОЗ»: «При полной почти русификации наш, украинский, театр принят хорошо. Мы опасались обратного».
Однако главной темой этого письма, как и предыдущего, остается тема книжных знаков, книг, собирательства (при этом Сильванский ошибочно обращается к своему корреспонденту по другим имени и отчеству): «Глубокоуважаемый Иван Иванович, Вскоре по приезде в Луганск я отправил Вам заказной бандеролью два экземпляра моей книжки, из коих один экземпляр — для Библиотеки ВУАН. Буду весьма благодарен за присылку объективного отзыва. Сегодня я написал Скворцову и просил его выслать Вам полную сюиту его экслибрисов, а пока пошлю то, что имею у себя, — это все экслибрисы, вошедшие в мою книжечку. Кроме того (кажется, у Вас нет этого знака!), посылаю экслибрис А.П.Комарова — театральный работник. Исполнен знак в Херсоне художником, окончившим Киевскую школу, — Георг[ием] Васильевичем] Курнаковым — в 1929 году. Как подвигается выпуск № 4 журнала? Надеюсь получить от Вас письмецо сюда, а может быть, и оттиски моей статейки, также и обещанные exlibris’ы».
Под «моей книжкой» Сильванский подразумевает свое херсонско-саратовское издание «Книжные знаки Александра Скворцова», отпечатанное тиражом 55 экземпляров в херсонской типографии издательства «Червоний селянин» на его и Скворцова средства.