Московские заботы
В знакомой и близкой ему еще со студенческих лет Москве Сергей Сильванский не был «инкогнито» — его еще не забыли в университетских кругах, неплохо знали среди библиофилов и коллекционеров. И не только по переписке и книгам, ведь в последние годы своей жизни в Херсоне он написал и опубликовал в журнале «Советский коллекционер» ряд статей: «Книга как обязательный момент книжного знака», «Библиография изданий Ленинградского общества библиофилов за шестой год существования», «Несколько экслибрисов художника И.К.Лебедева», «Труд и его эмблемы в экслибрисе», «Художник М.Ф. Андреенко и его экслибрисы», «Книжные знаки Р.В.Фреймана», рецензию на «Альманах библиофила» (Л., 1929).
В столице Сильванскому хотелось прежде всего заниматься любимым делом. Судя по его письмам к Иванченко, он, скорее всего, не искал работу, связанную с его профессиональным образованием. Возможно, Сильванский не видел себя в качестве юриста на службе у советской власти и даже в какой-то мере опасался этого: надвигались неопределенные времена, и нужно было одно — выжить любой ценой. Впрочем, тогда, в 1930 году, когда Сильванский только переехал в Москву, этот вопрос еще не стоял так остро — по крайней мере, для него самого, — как он встал спустя всего несколько лет. Потому и его письма к Иванченко преимущественно полны разговоров о библиофильской и коллекционерской деятельности. Так, 25 июня 1930 года Сильванский писал своему адресату:
«Дорогой Николай Николаевич, Получил Ваше последнее письмо и все поджидаю оттиски, но, как видите, все типографии одинаковы, подолгу без толку задерживают заказы, и потому долго еще придется испытывать терпение. Все же, если возможно, поторопите кого следует, ведь брошюровка — дело пустое. Теперь у меня к Вам преогромная просьба. Дело в том, что я работаю сейчас над составлением библиографии Я.А.Тугендхольда, известного художественного критика, умершего в январе 1929 года [так у Сильванского. — С.С.]. В своей работе я встретился с такого рода препятствием: Я.А. в 1917-18 годах жил в Киеве и помещал свои статьи в «Киевской мысли». Комплектов этой газеты за 1917-18 годы в московских библиотеках нет, и это угрожает полноте моей работы.
Я не рассчитываю отнимать Ваше время на просмотр газет и выписку статей, но я хочу просить Вас поручить это кому-либо из сотрудников Вашей библиотеки. Если возможно, окажите мне эту услугу, так как иным путем получить нужный мне материал я не могу. По каждой статье мне необходимы следующие сведения: 1) Заглавие. 2) Наименование газеты. 3) Дата (число, месяц, год). 4) № (полный). 5) Подпись. 6) Аннотация.
Я.А. свои статьи обыкновенно подписывал так: 1) Я.Тугендхольд. 2) Я.Т.-дъ. 3) Я.Т.-д. 4) Я.Т. 5) Т.
Буду Вам бесконечно обязан за эту услугу и, в свою очередь, буду чем-либо полезным для Вас. Что слышно с «Бібл. Вестями» для меня? Нельзя ли получить первые три нумера журнала «Библ. і бібліотек.»? Мне бы очень хотелось их иметь. Писал я как-то Стешенко, но ответа не получаю. Я служу в ВСНХ. Посылаю экслибрис Каленева, работы Бориса Капуева. Всего доброго. Искренне уважающий Вас С.Сильванский».
Иванченко откликнулся на просьбу прислать материалы для составления и издания библиографии известного художественного критика, историка искусства Якова Александровича Тугендхольда (1882-1928), которая впоследствии анонсировалась Сильванским так: «Статьи и книги Я.А.Тугендхольда. Опыт монобиблиографии». За это он благодарил своего адресата в письме от 29 июля 1930 года: «Дорогой Николай Николаевич, Большое спасибо за присылку материалов к моей работе. Она, конечно, не так спешна, поэтому, пользуясь Вашей любезностью, я буду просить об обещанных Вами справках в будущем, по возвращении Вашем в лоно Киева. Мне почему-то не везет с последними оттисками. Я писал Вам, что книжечку о Фреймане окончательно испортили; правда, удалось заставить перепечатать ее заново, и она теперь вполне в приличном виде. Это издание предполагалось быть авторским, но «Советский коллекционер» купил его у меня, и потому я дал ему Ваш адрес для высылки Вам, как Вы просили, 2-х экземпляров. Теперь Вы пишете о том, что испортили оттиски статейки о Шенфинкель… Все же я жду их».
В этом письме, как бы нарушая неписаное правило «бывших» только крайне осторожно или вовсе никак не высказываться в переписке по поводу происходящих в стране политических событий и давать оценки существующей советской действительности, Сильванский все же несколькими словами сообщает о месте своей работы и о своем отношении к ней: «Службой в ВСНХ я очень доволен, хотя она идеологически и не удовлетворяет меня. Но здесь люди, с которыми мне приходится работать, очень приличны».
А дальше в письме снова без умолку говорится об экслибрисах, статьях, книгах, коллекционировании, планах, связанных со всем этим: «С экслибрисами о М. очень плохо. Короче говоря, их совсем нет. Посылаю Вам экслибрис М.Достоевского работы [слово неразборчиво. — С.С.]. Этот экслибрис довольно редок и отсутствует в собраниях многих московских собирателей. Думаю, что его нет и у Вас. Что Стешенко? Почему он не отвечает на письмо? Может быть, мне удастся, совместно с И.Д.Эттингером, осуществить издание «Книжные знаки Фаворского». Издательство «Советский коллекционер» как будто соглашается это издание осуществить. Большое спасибо, дорогой Н.Н., за услугу. Буду рад, если смогу чем-либо быть полезным Вам. Всего хорошего. Искренне уважающий Вас С.Сильванский».