Измерения эффекта попытки путча и последующих событий
Многие из наших вопросов позволяют сравнить результаты, полученные до путча 1991 года и месяцем позже, когда распад СССР был уже очевиден и началось освобождение цен на Украине. (Красный флаг над Кремлем был спущен 25 декабря 1991 года. Цены в России были освобождены 2 января 1992г., а на Украине это произошло на неделю раньше). Мы удачно выбрали время для своего первого опроса, так что вполне смогли оценить эффект, произведенный политическими событиями на экономическое поведение. Заимствуя термин из сферы управления финансами, назовем сравнение событий “до” и “после” путча “изучением события” («event study»), так как наши два опроса производились с минимальным временным разрывом, и тем не менее, значительные различия в полученных результатах очевидны. Преимущество заключается в том, что благодаря этому мы выявили эффект именно известных политических событий, прочие же факторы за это короткое время попросту не успели сколько-нибудь значительно проявиться и соответственно, не успели измениться и установки.
На Украине после путча мы увидели, что люди стали более оптимистичны в отношении перспектив развития экономики (процент выбравших оптимистический ответ на вопрос D01 вырос с 23 до 30), ощущение надвигающейся катастрофы отошло на второй план (см. вопрос D02). Хотя возросший оптимизм не отразился пока на отношении к рабочему месту, респонденты после путча более охотно рекомендовали молодым людям выбирать карьеру менеджера (в вопросе D01, процент выбирающих профессию менеджера вырос с 37 до 52 процентов). После путча украинские респонденты были более склонны к тому, что имеет смысл убеждать их руководителей в необходимости реализовать на производстве их идеи (процент ответивших “да” на вопрос D03 вырос с 53 до 63). После путча респонденты были меньше расположены к тому, чтобы опасаться, что правительство может испортить удовольствие зарабатывания денег (количество ответивших “да” на вопрос Н14 упало с 65 до 62 процентов).
С другой стороны, очевидно, что люди восприняли некоторые аспекты положения, сложившегося после путча, как ухудшение. Больше респондентов стало опасаться национализации. (В вопросе D03 процент указавших, что национализация будет достаточно вероятной, возрос с 7 до 14 процентов).
Чтобы еще раз проверить наше понимание различий, вызванных попыткой переворота, мы попросили респондентов в Херсоне оценить влияние путча на их деятельность (используя часть нашей анкеты PC от декабря 1991 г.). Эти оценки не всегда соответствовали нашим ожиданиям. Возможно, изменения в ожиданиях, вызванные путчем, слишком незначительны, чтобы их можно было точно измерить с помощью наших методов.
С учетом нашего опыта, мы сделали вывод, что драматические события распада СССР изменили ситуационные восприятия. Это наводит на мысль о том, что следует сдерживать наши надежды на то, что ситуационные восприятия могут быть изменены быстро, вместе с изменениями институтов. Люди в Херсоне могли не воспринять серьезность путча в том смысле, в котором мы ожидали. Точку зрения, что путч был самой драматической переменой в истории Советского Союза, разделили только москвичи и европейцы. Во время путча никаких особенных событий или разрушений в Херсоне не произошло, люди возможно восприняли это событие как какой-то триллер показанный по московскому телевидению, хотя и необычный. Такое событие могло быть более очевидным и драматичным для простых граждан, или могло означать конкретные направления изменений в их экономическом положении; но прежде оно побуждает людей полностью изменить их восприятие существующей ситуации.