Результаты опроса о предпринимательстве, инвестициях и сбережениях
С какими трудностями сталкиваются люди в экс-коммунистических странах при таких рискованных действиях, как предпринимательство, инвестиции, сбережения? Препятствуют ли такой экономической активности людей отношения, сложившиеся в обществе? Мы разработали ряд вопросов, позволяющих понять, существуют ли важные межгосударственные различия во-первых, для ситуативных факторов, и во-вторых, для установочных факторов.
Ситуационные влияния на предпринимательство и инвестиции.
Основной ситуативный вопрос о том, как функционирует рыночная система, таков: позволяет ли государство, которое регулирует эту систему, людям получать выгоду. Следующий вопрос проверяет реакцию респондентов на государственное вмешательство в экономику:
Н14. Согласны ли вы со следующим утверждением:»Государство может причинить столько разных хлопот и неприятностей богатым людям, что это отравит всякое удовольствие, которое могут принести деньги»?
Здесь мы обнаруживаем поразительный результат: большинство в России и на Украине считает, что не нужно стремиться быть богатыми, даже если есть для этого возможности. Нам не совсем ясно из этих ответов, насколько различается уровень государственного вмешательства. Но ясно, что получение выгоды от прибыли наименее вероятно на Украине и в России.
Люди считают, что политика государства может измениться и оно может отобрать прибыль:
D03. Как вы думаете, насколько вероятно, что в течение ближайших 5 лет государство каким-нибудь образом национализирует (т.е. отберет) большинство частных предприятий (кооперативов), не выплатив никакой или почти никакой компенсации их владельцам? Считаете ли вы, что такая национализация вероятна, возможна, маловероятна или невозможна?
Люди в экс-коммунистических странах всегда учитывают возможность всеобщей национализации. Этот ответ согласуется с результатами предыдущего вопроса Н14: оба ответа показывают, что люди в экс-коммунистических странах видят в государстве возможного экспроприатора накопленных личных богатств. Кроме возможной национализации есть еще и не менее значительные причины:
D05. Лет через 5 или даже раньше страна вернется к сталинизму, ситуация в стране будет настолько враждебна к кооперативам и частным предприятиям, что многие их нынешние | владельцы окажутся, в лагерях и тюрьмах. Насколько это вероятно?
Эти ответы демонстрируют прочно укоренившееся опасение реставрации сталинского режима. Хотя опрос в Омске проводился в феврале 1992 года, несколькими месяцами после роспуска Союза, эти опасения у респондентов сохранились. Мы были очень удивлены, увидев это опасение и на Украине после путча, возможно, респонденты интерпретируют “сталинизм” как определенный сорт репрессий.
Все это указывает на наличие определенного числа желающих восстановить прошлую идеологию:
М5. Некоторые люди считают, что на работе и в других формальных ситуациях лучше придерживаться традиционных идеологических принципов и не говорить и не делать ничего такого, что выглядело бы слишком “капиталистическим . Как вы считаете, подобные соображения влияют на ваше поведение?
Ровно треть респондентов на Украине и в России ответили положительно. Ожидалось меньше положительных ответов, если учесть, что многие люди верят в то, что правительство и государственная система гарантируют будущее для себя.
Эти опасения усугубляются опасениями возможной гражданской войны:
D04. В течение ближайших 5 лет в стране начнется настоящая гражданская война, в которой погибнут тысячи людей. Насколько это вероятно?
Как конкретно могла бы отразиться гражданская война на предпринимательстве — неясно, но общий риск, очевидно, увеличивается. Оптимистических прогнозов на экономическую перспективу в экс-коммунистических странах очень мало:
D02. В течение следующих 5 лет произойдет резкое снижение жизненного уровня: люди будут потреблять меньше продуктов питания, у них будет меньше одежды и других товаров, а также качество всех товаров значительно ухудшится. Насколько это вероятно?
Многие люди считают, что экономическое бедствие более очевидно в экс-коммунистических странах, исключение — лишь Восточная Германия, где существовал, кажется, безграничный оптимизм.
Респонденты в экс-коммунистических странах выражают надежды на экономический прогресс, но, в общем, оптимистически настроено меньшинство:
D01. А теперь оцените, пожалуйста, насколько с вашей тонки зрения вероятно, что в течение ближайших 5 лет произойдут следующие события: это будет период быстрого роста кооперативов и совместных предприятий, многие государственные предприятия будут приватизированы. так что через 5 лет частный сектор будет производить как минимум половину всей продукции в стране.
Мы поинтересовались, считают ли рабочие в экс-коммунистических странах свое нынешнее место работы временным и сравнили их ответы с ответами респондентов из развитых капиталистических стран:
G16. Как вы считаете, насколько вероятно, что через 10 лет предприятие или организация, где вы сейчас работаете, будет продолжать функционировать, быть может в реорганизованном виде?
Меньше всего оптимизма в отношении своего места работы высказали в России. Этот пессимизм подкрепляется еще и негативным отношением к продукции, выпускаемой на своем предприятии:
К2. Как вы считаете, создает ли предприятие или организация, где вы сейчас работаете, что-нибудь полезное для общества?
Примерно в два раза больше сказали “нет” в экс-коммунистических странах, чем в США, хотя разница между ответами в России или Украине и ответами в США оказалась меньше, чем мы ожидали.
Следующий вопрос, который мы задали, касается отношения респондентов к их работе:
КЗ. Как вы считаете, вы сами, лично, делаете ли вы на своей работе что-то такое, что приносит пользу обществу?
Этот пессимизм рабочих в России не способствует затратам времени и ресурсов, на предприятии, где они трудятся. Нет существенной разницы между ответами из Украины и США. Опять различия оказались менее драматичны, чем мы ожидали.
Мы искали других доказательств заинтересованности людей в том, чтобы открыть свое дело. Следующий вопрос сформулирован аналогично уже описанному вопросу К9:
М4. Представьте себе, что вы предлагаете открыть кооперативу в котором будет работать несколько человек. Принимая это решение, о чем бы вы стали беспокоиться больше всего? Я сейчас прочитаю вам пять вариантов возможных опасений, а вы выберите из них два, которые вам кажутся наиболее важными:
- Общественное мнение настроено враждебно к кооперативам и частным предприятиям, и некоторые мои друзья или родственники не одобрили бы этого.
- Непонятно, смогут ли нынешние кооперативы и частные предприятия впоследствии выдержать конкуренцию и выжить.
- Мир бизнеса полон жестоких и нечестных людей, вплоть до настоящих преступников и бандитов. Я не хотел бы иметь с ними дело или оказаться их жертвой.
- Сегодня государственные чиновники и бюрократы на самых разных уровнях ставят кооперативам и частным предприятиям палки в колеса. Они мешают открыть дело, обеспечить поставки сырья и материалов и т.д.
- Я опасаюсь, что в будущем государство может изменить свою политику по отношению к кооперативам. В будущем кооперативы и частные предприятия могут снова запретить, а имущество их владельцев — конфисковать.
Значительное число респондентов подтвердило факты государственного вмешательства. Вероятно, абсолютного различия, как можно было бы предположить, между экс-коммунистическими странами нет, но направление расхождений достаточно очевидно: в сегоднящней ситуации на Украине и в России намного больше факторов, неблагоприятствующих развитию предпринимательства и долговременных инвестиций, в отношении же Восточной Германии этого сказать нельзя. Поражает оптимизм восточных немцев. (Относительный оптимизм восточных немцев можно проиллюстрировать сравнительными данными опроса восточных и западных немцев, приведенными в “Frauen zuruk an den Herd?” Der Spiegel,November 19, 1990,p.l23. Респондентам предложили оценить перспективы будущего в Восточной Германии, используя шкалу от 1 до 10, на которой 1 — это большие надежды, а 10 — большие опасения. Респонденты в Восточной Германии, среднее значение ответов которых оказалось равно 3.8, были более оптимистичны, чем респонденты из Западной Германии — 4.8 балла).
Установочные влияния на предпринимательство и инвестиции
Как и ранее, здесь мы задаем вопросы представителям разных стран по идентичным ситуациям, для определения установочных влияний на предпринимательство и инвестиции:
Н1. Предположим, у вас возникла возможность начать собственное дело, которое наверняка сделает вас богатым: в общем и целом, уровень вашего благосостояния вырастет в два раза. Однако, для этого вам придется много работать: в течение ближайших 5 лет вы будете напряженно работать по 14 часов в день, шесть дней в неделю. Пойдете ли вы на это?
Нет большой разницы в стремлениях людей как в США, так и в экс-коммунистических странах. Этот результат опровергает мнение, что люди в экс-коммунистических странах лишены амбиций. У нас есть результат, свидетельствующий о том, что западные немцы больше склонны отклонять возможность для богатства, чем кто-либо другой, так что хотя бы одной капиталистической стране, кажется, не хватает амбициозных людей. (В Омске мы изменили вопрос таким образом:вместо “уровень вашего благосостояния вырастет в два раза” указали — “уровень вашего благосостояния вырастет в пять раз”, и не получили никакого влияния на результат).
Возможно, люди в экс-коммунистических странах робки в отношении риска, который может обречь предприятие на гибель. Психологический риск потери на таком уровне отличается от финансового риска. Мы задали следующий вопрос только тем, кто ответил положительно на предыдущий:
Н2. Представьте теперь, что имеется .один шанс из четырех, что ваше дело прогорит, и тогда вы вообще останетесь без какого-то ни было вознаграждения за свои труды. Если же все сложится удачно, три шанса из четырех, что вы разбогатеете, как и в предыдущем случае. Зная об этом, решитесь ли вы все же начать дело?
Снова нет существенных различий в ответах, полученных в разных странах.
Мы спросили респондентов, будут ли они вкладывать свои средства в новое дело с риском для себя:
D7. Предположим, что группа ваших друзей открывает деловое предприятие, которое, с вашей точки зрения, весьма рискованно и может провалиться, но может также сделать богатыми тех, кто вложил в него деньги. Сочли бы вы заманчивым вложить в такое предприятие значительную часть своих сбережений?
А здесь различия есть. Люди в экс-коммунистических странах охотнее пойдут на риск. Восточная Германия дала меньше положительных ответов, чем США, а США — в два раза больше, чем Западная Германия. Это показывает, что респонденты из экс-коммунистических стран реже сталкиваются с возможностью вложить средства, что опровергает предположение, что в этих странах не может быть прогресса, как в западных, из-за отсутствия у людей способности рисковать.
Эти результаты важны для проведения приватизации, проходящей в экс-коммунистических странах, так как считалось, что инвестировать приватизированные предприятия граждане будут неохотно. Мы попробовали другую тактику: возможно способность рисковать лучше проявляется в бизнесе, чем в старательной работе. Следующий вопрос рассматривает эту ситуацию:
Н9. Предположим, что вы вместе со своим приятелем решили открыть небольшой кооператив — такой небольшой, что кроме вас двоих там никто больше не будетработать. и вам не придется иметь никаких особых дел с государственными чиновниками. Вы будете делить работу поровну, но каждый должен будет выбирать, чем именно он будет заниматься. Один из вас должен специализироваться на производстве: он будет выполнять функции инженера и рабочего. Другой станет вести дела: он должен будет договариваться о поставках сырья и материалов, обеспечивать сбыт вашей продукции через магазины, а также нести ответственность за общее положение дел на вашем предприятии. Какую роль вы бы выбрали для себя?
Здесь мы видим, что есть особенности респондентов из Украины и России, которые менее склонны брать на себя роль предпринимателя. Однако, таких различий нет между Западной и Восточной Германией. Мы включили в вопрос слова “вам не придется иметь никаких особых дел с государственными чиновниками”, специально, чтобы респонденты из экс-коммунистических стран не видели препятствий в этом отношении. Но тем не менее, мы не уверены, что респонденты из экс-коммунистических стран благодаря этому, представят менеджмент и бизнес так же, как и респонденты из развитых капиталистических стран. Мы изучили также и представления респондентов о чувствах в мире бизнеса:
С11. Считаете ли вы, что трудно подружиться с теми людьми, которые имеют свое дело (частное или кооперативное предприятие) и стремятся получать прибыль?
Определенно, в России относятся к предпринимателям все еще негативнее, чем в США. Удивительно, что в Японии сходная ситуация, вероятно это обусловлено большой расслоенностью общества, представителям различных уровней трудно найти общий язык.
Мы поинтересовались также, посоветуют ли респонденты из экс-коммунистических стран кому-нибудь другому избрать роль предпринимателя:
D1. Представьте себе, что ваш сосед, молодой человек шестнадцати лет, решает, кем ему быть и обратился к вам за советом. Его способности и наклонности позволяют ему выбрать одну из следующих четырех профессий: учитель, офицер, менеджер или журналист. Что бы вы ему посоветовали?
Наиболее популярным оказался ответ: “менеджер”, более половины респондентов предпочитают карьеру менеджера — это высокий процент, если учесть, что выбор был из четырех возможностей.
В целом, по итогам вопросов этого раздела, мы можем сказать, что люди в экс-коммунистических странах испытывают недостаток амбиций и духа предпринимательства, но нет оснований считать, что люди в этих странах менее способны рисковать.
Поведение в сфере сбережений.
Существует точка зрения, что отношение к инвестициям и сбережениям в условиях рыночной экономики и в экс-коммунистических странах отличается. Сегодня людям не во что делать свои инвестиции, а сберегательные банки предлагают всего 2-3% (на момент опроса — Ред.) и те контролируются государством, потребительские и закладные займы очень нечасты, государственные пенсии обычно низкие. Но более глубоким кажется нам утверждение, что русские имеют совершенно отличные мотивы для инвестиций и сбережений во времена дефицита и пайков, и в таких условиях они не склонны рисковать своими средствами. Вначале мы обнаружили равные пропорции в ответах о сбережениях в России и в США:
А11. Откладывали ли вы в прошлом году часть своего дохода, делая сбережения?
Дальше мы были больше удивлены, увидев примерно одинаковые ответы на вопрос о причинах сбережения денег:
A12, Какое из предлагаемых объяснений лучше всего описывает причины, по которым вы делали сбережения:
- Для: того, чтобы достать то, что мне нужно, требуется затратить слишком много усилий, Я просто не смог потратить свой деньги.
- Я откладывал деньги на старость, на случай болезни или других непредвиденных обстоятельст в,
- Я откладывал деньги, чтобы накопить средства для покупки дачи, квартиры, автомобиля или других товаров длительного пользования.
- Я надеялся., что в будущем смогу купить на свои деньги товары лучшего качества, чем. сейчас.
Мы предполагали, что русские изберут скорее всего варианты А и D, вместо В и С, учитывая нехватку на товарном рынке и очереди. На самом деле, ответы русских совпали с ответами американцев. Единственное отличие — причина накопления средств — предупредительные мотивы здесь менее выражены, чем накопление ради накопления. Этим же объясняется недоразвитие потребительского кредита в России. Отсюда мы делаем вывод, что лишний рубль остается не только по причине неспособности людей его потратить.