«Хотим жить, как в Херсоне»…
Пожалуй, с закладки самого первого камня в основание Херсона было ясно, что город заложен не в самом подходящем месте, о чём до нас дошли свидетельства современников той далёкой эпохи
Скажем, французский посланник граф Сегюр в разговоре с императором Иосифом ІІ, иронизируя по поводу городов Северного Причерноморья, упоминал и Херсон: «Херсон, дурно расположенный, стоил двадцать тысяч человеческих жизней, он окружён заразными болотами. Корабли не могут входить сюда гружёными…».
Спустя 23 года, в 1810-м, посетивший Херсон князь Иван Долгорукий, отмечая те же проблемы города, добавлял: «Город очень некрасив, улицы не чисты, строения скверны. Он наполнен бродягами, беглыми, всяким сбродом… Крепость, хотя ещё не стара, требует значительных поправок и только что поддерживается от совершенного разрушения…».
Как-то уж очень неблагосклонно, хотя, конечно, должно было пройти не одно десятилетие, чтобы здесь что-то изменилось. Тем не менее, неудачное месторасположение Херсона всегда давало о себе знать, и совсем скоро молодые Николаев и заложенная на месте селения Хаджибей Одесса стали заметно перегонять столицу губернии.
Как-то уж так сложилось исторически, что Одесса изначально стояла «особняком» в числе южных городов Северного Причерноморья. Оно и понятно, местоположение обязывало – море, уникальный статус свободного от пошлин порта (порто-франко), интенсивная торговля с разными странами, масса пришлого народа, в том числе и иностранцев, въезжавших в страну через её южные ворота. Буквально за считанные десятилетия ХІХ века Одесса, перегнав своих старших братьев Херсон и соседний с ним Николаев, становится четвёртым по величине городом Российской империи после Петербурга, Москвы и Варшавы, опередив нынешнюю столицу Украины Киев.
Теперь уже юная Одесса оказывает достаточно сильное влияние на губернскую столицу и, что греха таить, на её экономику. Без сомнения, почти все технические и модные новинки из-за границы попадали в столицу губернии Херсон через Одессу. Причём иногда проходило достаточно много времени, прежде чем они преодолевали расстояние между городами в 190 верст (203 км). Так, железная дорога (правда, ещё местного значения) Одесса –
Балта длиной 215 верст (230 км) была принята в эксплуатацию ещё в 1865 году, за 42 года до того, как в 1907-м Херсон увидел первый поезд из двух вагонов на своём новеньком, только построенном вокзале.
Также и первый восхищавший и поражавший воображение одесситов автомобиль, привезенный из Франции специально для издателя газеты «Одесский листок» Навроцкого в 1891 году, был ещё долго неведом в Херсоне. Лишь спустя целых десять лет (!), в 1901 году, будущий городской гласный Николаева и основатель николаевского зоопарка, юрист Леонтович, испытывая технические качества приобретённого автомобиля, в сопровождении механика и близкого приятеля заехал ненадолго в Херсон. Причём весь путь между городами, который современные авто проходят менее чем за час, в 1901 году занял целых 3 с половиной часа!
Конечно, нам, уже давно не высказывающим своё удивление сыплющимся на наши головы как из рога изобилия новинкам технологии, трудно вообразить реакцию людей, впервые увидевших это настоящее механическое чудо. Правда, громко тарахтевшее и чадившее сизым дымом авточудовище, всполошившее обывателей сонного города, быстренько укатило восвояси, оставив на улицах лишь запах сгоревшего бензина и ошалевших от увиденного херсонцев. А потом прошло ещё целых два года, прежде чем первые авто местных херсонских богатеев стали появляться на городских мостовых.
И даже первая попавшая под колёса автомобиля херсонка, некая Александра Харченко, умудрилась сделать это в Одессе. Причём под колёса автомобиля «Лорен-Дитрих» самого одесского губернатора Б. Пеликана!
Одесситы первыми на Юге увидели воздушный шар и самолёт, а в 1908 году в этом приморском городе был основан первый в России аэроклуб. В Херсоне же первый авиаполёт увидели только в 1910 году, когда авиатор Костин совершил своё показательное выступление, окончившееся, к сожалению, катастрофой…
Одесса была в те времена ещё законодательницей мод, и все херсонские дамы и барышни в особо торжественных случаях спешили заказать наряды у самых настоящих «заграничных» модисток в Одессе. Причём каждая такая поездка по своей значимости и торжественности равнялась путешествию за границу и была преисполнена торжественных чувств и массы впечатлений.
Впрочем, массу впечатлений можно было получить и в магазинах херсонских торговцев, в которых случались весьма курьёзные инциденты. Скажем, 15 мая 1899 года в торговом зале магазина Ксира в Херсоне на Суворовской произошла крупная ссора, причиной которой стала самая обыкновенная шляпа, выставленная в витрине. Хотя, в принципе, шляпных магазинов в Херсоне было предостаточно, тот же магазин Красносельского с яркой рекламой: «Нельзя не купить шляпу к началу сезона в магазине М. Красносельского». И тем не менее… Два интеллигентных покупателя, оказавшиеся в одно время в магазине Ксира, никак не могли уступить друг другу сей важный предмет одежды. Постепенно культурная словесная перепалка переросла в интеллигентное мордобитие с поминанием всех матерей и родственников оппонента до седьмого колена. Согласитесь, подобное не часто услышишь из интеллигентских уст, а посему на их крики сбежалась немалая толпа. Как сообщала газета «Югъ», «драка привлекла массу публики». Причём некоторые особо горячие наблюдатели, не утерпев, также ввязались в битву интеллигентов, нарушив тем самым хрупкое соотношение их сил.
Только вмешательство прибывших к месту выяснения отношений полицейских смогло спасти шляпный магазин Ксира от полного разрушения. «Полиция, удалив драчунов из магазина, предложила публике разойтись», – прозаически буднично оканчивалось газетное сообщение, умалчивая, кому досталась в качестве трофея злополучная шляпа.
А вот ещё случай, ставший предметом обсуждений местных херсонских обывателей: как-то вечером в магазин золотых и бриллиантовых вещей Маршака, что располагался на Дворянской в доме Конникова, зашёл ничем не примечательный молодой человек в форме, в фуражке с кокардой, при усах и небольшой бороде, который выбрал золотые вещи на сумму 420 рублей 30 копеек. Вещи были аккуратно упакованы в свёрток, и хозяин уже направился к конторке для составления счёта, когда молодой человек внезапно направил на него револьвер, схватил пакет и стал отступать спиной к двери. Потерявший дар речи владелец магазина ошалел от этой неожиданной наглости, а молодой человек, выскочив из магазина, зачем-то пальнул в воздух, чем привлек к своей персоне внимание прогуливавшихся здесь прохожих, и бросился бежать по Ришельевской. Вот только убежать далеко не смог. Несмотря на револьвер в его руках, прохожие бросились за ним в погоню и уже на Преображенской, при помощи подоспевшего полицейского Компанейца, смогли обезоружить, скрутить и доставить в полицию.
Так что нашим криминальным «цветочкам» было куда как далеко до удачливых одесских криминальных «ягодок», таких, как Мишка-Япончик, Сонька-Золотая ручка, Мишка-Ястреб или международный авантюрист Шломо Розенблюм (Сидней Рейли) прототип флеминговского «агента 007», который, к слову сказать, родился в Херсоне, но детство своё и юность провёл в Одессе.
Конечно, на первый взгляд сонный, медлительный Херсон никак не мог сравниться с живой и деятельной Одессой, а тем более конкурировать с ней в чём-то. Он и не конкурировал, по крайней мере, в старых газетах самодержавного периода Одессу никогда не называли конкуренткой Херсона, а вот Николаев – только «извечным конкурентом».
Одесса изначально не испытывала особых проблем, скажем, со встречей крупных иностранных океанских судов и благодаря этому интенсивно развивалась, а в Херсоне это стало возможно лишь в 1901 году, после дноуглубительных работ в устье Днепра. И хотя официально считается, что новым морским путём в Херсон впервые прошла Черноморская эскадра, за несколько дней до неё, 19 августа (ст. стиль), большой океанский пароход «Корнилов» опробовал путь и ошвартовался у лесопильного завода Рабиновича для загрузки ящичным лесом для Персии. В тот же день поздно вечером тяжело гружённый «Корнилов» вышел в море. Но только лишь весной следующего 1902 года в Херсон пришёл первый крупный иностранный пароход «Георгиос».
Конечно, совсем по-разному встречали иностранные пароходы в Одессе и в Херсоне в начале прошлого века. И если в Одессе любой приход парохода из-за границы был привычным, будничным делом, то в Херсоне это было сродни народному празднику. К пристани, расцвеченной флагами, стекалась пёстрая толпа желавших поглазеть на иностранцев горожан. Праздничные наряды местной знати смешивались с пестротой одежд горожан, занимавших более низкое социальное положение, но всех роднили и уравнивали ожидание неведомых перемен и встреча, привносящие непривычное разнообразие в однообразную скучную жизнь.
Из-за излучины Карантинного острова появлялась растущая на глазах громада морского судна, пароход приближался, ещё несколько минут – и он швартовался у городского моста (пристани) под радостный шум собравшегося народа. Пожарный оркестр играл гимн…
Приход в Херсон первого иностранного парохода «Георгиос» был обставлен ещё торжественней: «Городской голова М. Е. Беккер поднёс капитану парохода К. Василакосу подарок на память от г. Херсона в виде изящного комплекта серебряных кубков с гербом г. Херсона, датами и соответствующей надписью “Капитану первого иностранного парохода, прибывшего в Херсон”. Лоцману, приведшему этот пароход к Херсону, на память о событии вручён именной жетон…».
В то время с разрешения капитанов прибывавших в Херсон иностранных судов и начальника таможенной заставы можно было совершить экскурсию по пароходу, ознакомиться с его машиной и внутренним устройством. Правда, обычно желавших попасть на борт судна было так много, что чаще всего такие экскурсии ограничивали воспитанниками и воспитанницами средних учебных заведений и городских училищ.
Интересно, что в старых газетах можно отыскать информацию о херсонских учениках, отправлявшихся на экскурсию в Одессу, но, похоже, ответных визитов одесских учеников в Херсон как-то не наблюдалось. По-видимому, достопримечательности нашего города одесситов не прельщали, и напрасно.
Даже одесская Дерибасовская улица вполне могла бы существовать и в Херсоне, так как сразу же после основания нашего города испанец Иосиф Дерибас служил здесь при штабе Светлейшего. Здесь же, за свои заслуги в военном деле, получил от Потёмкина звание генерал-майора. Это потом, значительно позднее, он увлекся градостроительством и стал главным строителем Одессы, оставив Херсон.
Впрочем, несмотря на кажущуюся сонливость города, жизнь здесь била пусть не ключом, но всё же не так, как у классика Чехова: «… единственным развлечением могли быть только окна пассажирских поездов». Херсон жил, развивался и выживал в тяжёлые периоды своей истории, а в анналах его городских легенд есть повествование о том, как жители советского Ленинграда пугали свои местные власти лозунгом «Хотим жить, как в Херсоне».