В разведке боем
Л. А. ПАНИЧ, лейтенант в отставке,
бывший комсорг 1-го батальона 1050-го полка
301-й стрелковой дивизии 4-го Украинского фронта
Чувствовалось, что приближается день решительного наступления. К фронту сплошным потоком днем и ночью шли автомашины, бойцы несли по топкой грязи к огневым позициям артиллерии и боевым порядкам батальонов снаряды и ящики с патронами. И в то же время ни на минуту не прекращались боевые действия.
…30 января командир батальона майор А. Ф. Чугунов приказал мне с наступлением темноты отправиться во вторую роту и помочь командиру провести ночную разведку боем. Противник находился на расстоянии 300—400 метров от нашего переднего края. Кругом безбрежная ровная приднепровская степь и темная ночь. Чтобы не заблудиться и не попасть к врагу, я взял в руки провод телефонной связи и пошел по нему.
Командир роты провел краткое совещание с командирами взводов, поставил боевую задачу. В 3 часа по условному сигналу мы бесшумно двинулись к траншеям противника. Враг почему-то не проявлял привычной для него активности и редко освещал свой передний край. Однако, когда нам осталось до вражеских позиций 80—100 метров, он открыл сильный автоматно-пулеметный огонь. Простреливался буквально каждый метр. Нам пришлось залечь, открыть стрельбу, но местность, к сожалению, не была нашим союзником — нам негде было укрыться от пуль.
Создалось угрожающее положение. В такой обстановке надо было непременно двигаться вперед, только вперед и быстрее, чтобы преодолеть простреливаемое опасное пространство. С криком «Вперед, за Родину!» мы бросились к вражеским траншеям, ворвались в них и завязали рукопашный бой. Гитлеровцы, не выдержав нашего натиска, отступили. В этом бою особенно отличились мои боевые друзья комсомольцы Владимир Андрющенко, Анатолий Кондраков, Николай Борисенко, Иван Павловский и другие.
В этот же день наш полк прорвал оборону противника в районе Екатериновки и начал преследовать гитлеровцев, отходивших в сторону Великой Лепетихи.
Тяжелые бои развернулись 7 февраля на подступах к Великой Лепетихе. Когда наш батальон подошел к селу, из неубранного кукурузного поля ударила пулеметная очередь. Мы залегли. На нас в атаку двинулась вражеская пехота. Фашисты шли во весь рост с автоматами, в касках, стреляли на ходу и яростно орали. Мы подпустили их метров на сто и открыли огонь. Они откатились, но, перегруппировавшись, снова двинулись в атаку, и снова вынуждены были отступить.
После очередной контратаки некоторое время было тихо. Потом над нами появился самолет-разведчик «Фокке-Вульф», прозванный «рамой». Он принялся низко кружиться над нами — значит скоро будут неприятности. И они не заставили себя долго ждать.
С правого берега Днепра ударила вражеская артиллерия. После двадцатиминутного артналета пехота противника вновь пошла в наступление, но, попав под наш плотный ружейно-пулеметный огонь, опять отступила.
В этом бою я был тяжело ранен и отправлен в медсанбат.
В ночь на 8 февраля, несмотря на сильное сопротивление противника, наша дивизия полностью овладела Великой Лепетихой — одним из последних оплотов гитлеровцев на никопольском плацдарме.
Нелегко было нам зимой 1943—1944 года. Враг ожесточенно сопротивлялся, за каждый метр продвижения вперед приходилось расплачиваться жизнями товарищей. Укрытий не было. Земля размокла. Густая грязь липла к шинелям, сапогам, парализовала движение, забивала затворы стрелкового оружия. Нередко мороз так сковывал мокрую одежду, что нельзя было согнуть руку. Но мы били врага, настойчиво шли к намеченной цели…
С того времени прошли десятилетия. Ныне по долгу службы мне часто приходится бывать в районах Херсонской области. И я всегда стараюсь посетить те места, где сражалась наша прославленная 301-я Донецкая ордена Суворова стрелковая дивизия, дошедшая до логова фашизма — Берлина, воспитавшая в своих рядах 49 Героев Советского Союза и 5 кавалеров орденов Славы трех степеней.
Вспоминаю далекое героическое время, павших на поле битвы с врагом друзей, товарищей, с которыми шел фронтовыми дорогами.