Подвиг Ивана Абиночко
В. П. МОЛОТКОВ, старшина 1-й статьи в отставке,
специалист по скрытой связи дивизиона мониторов
Дунайской военной флотилии
Я был в штабе флотилии, на мониторе «Ударный», когда гитлеровцы захватили Херсон. Командующий флотилией получил известие, что комендант Херсона капитан 3-го ранга К. М. Балакирев не смог выбраться из порта. Кто-то видел его с двумя матросами возле элеватора. Было принято решение направить на выручку Балакирева бронекатер. Возглавить операцию решили командир дивизиона бронекатеров капитан-лейтенант И. К. Кубышкин и комиссар дивизиона полковой комиссар К. Т. Семенов. Для обеспечения связи на борт бронекатера был взят специалист, старшина 1-й статьи Иван Абиночко.
В бинокли нам было хорошо видно, как ловко увертывался катер от огня вражеских танков и одновременно вел ответный огонь. Артиллеристам удалось поджечь одну фашистскую машину, вторую… И вдруг — прямое попадание, катер сразу стал тонуть. Спастись не удалось никому. Лишь Иван Абиночко чудом уцелел. Он бросился в воду и поплыл к левому берегу. Немцы заметили моряка и открыли по нему пулеметный огонь. Иван был прекрасным пловцом и, ныряя, все время уходил от пулеметных очередей. Но плыть ему было очень тяжело: в левой руке он держал металлический ящик с секретными документами связи.
Вскоре видимость ухудшилась, и фашисты прекратили стрельбу. Абиночко доплыл до берега, отдышался. Пораздумав, решил добираться к своим, но секретные документы брать с собой не осмелился: мало ли на кого можно напороться ночью на незнакомом берегу?
Иван снова вошел в воду, забрел по плечи и положил ящик на дно. Возвращаясь, сосчитал сколько шагов до берега, а выбравшись, заломил ветку ивового куста. Потом направился искать своих. Вскоре услышал властное:
— Стой, кто идет?
— Свои.
— Пароль?
— Не знаю.
— Руки вверх, кругом!
Делать нечего, пришлось подчиниться. Абиночко привели в свежевырытый блиндаж. Часовой доложил, что задержан подозрительный человек, приплывший с противоположного берега, который что-то прятал в воду.
Главный старшина потребовал объяснить, что Иван делал на Днепре. А, выслушав, сказал:
— Подозрительно все это: вся команда погибла, а ты даже царапинки не получил. По-до-зри-тель-но! — Потом подумал, добавил: — Вот что сделаем: закроем тебя до утра в блиндаже.
— Но я же мокрый….— провел Иван рукой по трусам и тельняшке, с которых стекала вода.
— Ничего, сейчас лето. И притом здесь Херсон, а не Мурманск,— сказал главстаршина и распорядился:
— Ткаченко, принеси ему плащ-палатку. Да вот еще, зайди за Николаевым, вдвоем будете охранять.
— Товарищ главный старшина, до утра оставаться нельзя. Дело очень важное и срочное, сообщите обо мне в штаб флотилии на монитор «Ударный».
— Может быть, самому командующему? — не без иронии спросил главный старшина. — Где и как я найду монитор «Ударный»?
— Он в плавнях недалеко от Херсона, замаскирован в кустах ивняка.
— Сказал: жди до утра, значит, жди…
Принесли плащ-палатку. Абиночко завернулся в нее, стало теплее. Несмотря на усталость, долго заснуть не мог, сказывалось нервное напряжение. Задремал лишь под утро. Проснулся от разговоров. Это вошли главный старшина и неизвестный старший политрук.
— Кто такой? — спросил политрук.
— А вы?
— Я оперуполномоченный особого отдела флотилии.
— Я специалист связи отряда бронекатеров, спасся вчера во время гибели 201-го,— и Абиночко рассказал, как все было.
— Может, и действительно так, но где же секретные документы?
— Я их спрятал.
— А может, они уже у немцев?
— Это исключено.
— Тогда пойдемте искать сейф.
— Только захватите с собой морского пехотинца, который вчера меня задержал, иначе мне того места не найти. И одеться во что-нибудь дайте.
Позвали Ткаченко. Он провел на берег, где был ночью в засаде. Абиночко спустился в воду, отсчитал шаги, но ящика сразу не месте не нашел. Ходил вправо, влево, вперед, назад, пока наконец нащупал его. Вынес на берег, сел рядом с оперуполномоченным.
— Открывай, посмотрим, что в этой шкатулке.
— Не могу, товарищ старший политрук. Ключ в кармане брюк остался, да и не имею права показывать посторонним документы.
— И от меня, выходит, есть секреты?
— Секреты не мои, государственные.
— Ну, ладно,— согласился оперуполномоченный,— пошли.
В блиндаже их уже ждал специалист связи штаба флотилии Вася Шметько.
— Ваня, жив! — бросился он обнимать товарища.— А мы считали тебя погибшим.
Старший политрук молча наблюдал встречу друзей и вместе с ними радовался тому, что и сам он как-то причастен к этому событию.
Когда прибыли на «Ударный», помощник начальника связи Нечаев повел Абиночко на доклад к начальнику штаба капитану 2-го ранга В. В. Григорьеву. Виссарион Виссарионович попросил подробно рассказать о бое бронекатера, гибели командира и комиссара дивизиона, всей команды.
К вечеру у Абиночко поднялась температура. Сказалось длительное переохлаждение организма. Нечаев решил его отправить на лечение. По приказу командующего флотилией все лишнее имущество, раненые, больные женщины, дети отправлялись на барже в Севастополь. Абиночко категорически отказался идти в Севастополь. Тогда Нечаев распорядился:
— Я отправлю вас с поручением. Вот этот пакет вы доставите в штаб флота.
В пакете из толстой коричневой бумаги среди прочих документов была небольшая записка, в которой Нечаев просил помощника начальника связи флота М. А. Эпштейна дать возможность Абиночко недельку отдохнуть в Севастополе.
Грустным поднимался Иван Антонович на борт баржи. Он знал, что дунайцам в ближайшие дни предстоят тяжелые бои, и считал себя вроде дезертира. Но приказ есть приказ. Вечером караван двинулся вниз по Днепру. Солнце шло на закат, обливая прибрежные кусты и траву мягким багровым светом. Люди устраивались поудобнее, знали, что до Севастополя путь не близок. С наступлением темноты некоторые, поеживаясь от вечерней прохлады, спустились в трюм. Абиночко же и еще несколько человек остались на палубе. Тишина. Даже не было видно обычных сполохов от артиллерийской перестрелки. Смолянистая гладь реки, крупные яркие звезды на темно-синем небе, тоненький серпик луны. Казалось, что война осталась где-то очень далеко, ничто не предвещало беды. Но она была тут, рядом. Раздался сильный взрыв, баржа будто подпрыгнула. Тугой взрывной волной Абиночко швырнуло в воду. Не растерявшись, моряк поплыл к недалекому берегу, но потом вдруг упрекнул себя и вернулся обратно к барже.
— Тону, помогите! — услышал он раздирающий душу крик девочки. Поплыл на голос. Ухватил девочку за косичку.
— Не кричи, захлебнешься. Все будет хорошо. Не хватай меня за руки.
При следующем заплыве он помог женщине с ребенком. Потом подсобил раненому матросу добраться до берега. Сколько раз он плавал туда и обратно, Абиночко не знал. Вышел из воды только тогда, когда убедился, что на месте катастрофы больше никого нет.
Спасшиеся решили остаться на берегу и ждать утра. Краснофлотец Абиночко направился в обратный путь искать своих. Мокрым, продрогшим прибыл он на «Ударный». Мы опасались, что он, добавив простуды, заболеет воспалением легких. Но все обошлось благополучно. Видимо, в такие минуты, когда вся воля собрана в кулак, организм человека мобилизует все жизненные резервы.
После нескольких дней тяжелых боев флотилия была вынуждена уйти из Днепра и направиться к Кинбурнской косе. Абиночко по его просьбе оставили служить на мониторе «Ударный».
Через месяц, 20 сентября, в Ягорлыцком заливе корабль подвергся более чем двухчасовому ожесточенному нападению фашистских самолетов и стал тонуть. Иван Абиночко понял, что надо уничтожить имеющиеся у него секретные документы. Он пробрался на камбуз, закрыл на задрайку дверь и стал жечь их.
Раздался сильный взрыв, корабль подбросило, и он стал медленно оседать. Краснофлотец решил покинуть помещение. Но сделать это оказалось непросто. Заклинившаяся дверь не открывалась. Окинув взглядом камбуз, Иван увидел большую наполненную водой кастрюлю. Схватил ее и изо всей силы ударил в дверь. Образовалась маленькая щелочка. Абиночко разбежался и, что было мочи, толкнул дверь раз, другой, третий… Вылетев на палубу, с разбега бросился в море.
Вынырнул Иван метрах в десяти от корабля. Сбросил с себя одежду, ботинки и поспешил за товарищами. Вместе с ними с болью в сердце наблюдал, как уходит под воду корабль.
Увидев спасательный круг, Абиночко подплыл к нему, передохнул. Как и товарищи, к берегу не плыл, далеко. Дистанцию в несколько километров мог преодолеть только хорошо натренированный человек. Значит, надо держаться на воде и ждать помощи. В штабе знают о гибели «Ударного» и наверняка пришлют помощь.
— Корешки, помогите, тону! — раздался слабый крик раненого моряка. Абиночко приблизился к нему. Это был знакомый моряк. Абиночко подвинул круг.
— Вот держись…
— Дружок, не отплывай от меня, вдруг станет плохо. Меня взрывом помяло…
— Останусь рядом с тобой.
Было уже темно, когда на место гибели монитора пришел катерный тральщик и подобрал спасшихся моряков.
После этого мы заметили, что волосы у блондина Ивана Абиночко стали серебристыми.
— Ничего, мы еще повоюем,— говорил Иван Антонович.
Он сражался с фашистами во время героической обороны Севастополя, Кавказа, при освобождении Крыма, Одессы, Румынии и Болгарии.
После окончания войны демобилизовался и уехал домой.
Несколько лет назад я получил письмо из Киева от моего друга бывшего черноморца Николая Корниенко. Он сообщил мне, что И. А. Абиночко был счастлив в семейной жизни, вырастил двух дочерей. В 1982 году его не стало.